Шут (СИ)

  - Это не он... это другие... - Шут с тоской разглядывал уляпанный кровью манжет.

  Руальд скрежетнул зубами и вздохнул. Достал из внутреннего кармана платок, подал Шуту.

  - Вытрись. Весь в кровище... За что он тебя?

  - Высказался неосторожно... - Шут машинально возил платком по лицу. Нос слегка опух и болел.

  - Эх, Патрик... Все-то у тебя не как у людей... Дай-ка я сам, а то ты только размазываешь, - Руальд забрал у него испачканный платок и принялся осторожно оттирать кровь с Шутова лица. Тот стоял покорно, виновато смотрел на короля. - А с их высочеством я поговорю... Да, поговорю... с глазу на глаз в королевском кабинете. Обещаю, Пат, больше он тебя пальцем не тронет.

  Шут только вздохнул...

  Это были первые дни правления Руальда.

  Король сдержал слово: с того часа и до самого случая на охоте Тодрик больше не пытался навредить Шуту откровенным насилием. Приспособился пакостить втихую. Но о чем говорил с братом Руальд в своем кабинете, Шут не знал, только догадывался, что принцу этот разговор доставил мало удовольствия...

  Они и прежде не особенно ладили, сыновья короля Берна... А после его кончины между ними и вовсе крыса пробежала. Строптивый Тодрик в каждом поступке Руальда видел лишь бездарное подражание родителю. В каждом действии брата он пытался отыскать изъян. Не мог простить ему первенства. Хуже того - не мог простить, что отец больше любил старшего...

  'Ты всегда лучший! - кричал принц на следующий день после коронации. - Ты! Все для тебя! Только и слышно - Руальд, Руальд! А Руальд даже не простился с отцом! Где ты был, наследник, когда он умирал?'

  Шут, испуганно застывший у трона, тогда сразу понял, что этим грехом Тодрик всю жизнь теперь будет попрекать нового короля.

  Но Руальд держался мужественно. Ни в тот день, ни позже он не позволил себе такой роскоши, как обида на брата. Все ему прощал... Ну как же - младший... Ранимый сирота... И мало кто знал, как трудно было ему самому.

  Шут знал.

  Знал, что ядовитые слова Тодрика ранили Руальда гораздо глубже, чем тот показывал. Сердце у Шута сжималось от боли, когда он смотрел на короля - бесконечно уставшего и будто потускневшего. Руальд и до смерти отца уже фактически полностью взял на себя правление. Но прежде он мог хотя бы поговорить с Берном, и ноша ответственности ложилась на две пары плеч... Теперь же никакие советники и министры не могли заменить новому королю отца...

  - Не могу! Не могу больше! - Шут вздрогнул и невольно пригнулся, когда широкая бронзовая чаша рассекла воздух в паре локтей от него и со звоном впечаталась в стену. - Не могу... больше... - Руальд закрыл лицо руками и, упав грудью на стол, затрясся в беззвучном плаче.

  'Достал-таки...', - с ненавистью подумал Шут, вспоминая последний визит принца. Он смотрел на вздрагивающую спину Руальда и думал о том, что ему никогда ни за какие пряники не хотелось бы стать королем.

  С момента коронации минул уже месяц, но принц не только не успокоился, он, казалось, озлобился еще больше. Руальд не знал, что с ним делать. У него и без братниной враждебности хватало забот.

  - Ваше Величество... - Шут подобрал чашу и водрузил ее на макушку точно корону, сдвинув брови и выпятив подбородок - один в один недовольный наследник.

  Руальд поднял голову и через силу улыбнулся. Шут хорошо умел изображать других людей. В ту пору ему это удавалось много лучше, чем словесные шутки... Синяки от сапог принцевых дружков уже прошли, но память еще была свежа.

  - Ох, Пат... Если б ты знал, как я устал... - промолвил король, сердито смахивая с ресниц предательские брызги. Шут сделал вид, будто не заметил этого жеста, Руальд всегда стыдился любой слабости, и своей, и чужой.

  Шута же, который сам был излишне эмоционален, это простое и понятное проявление усталости не пугало. Гораздо больше его тревожило поведение принца. Он всерьез опасался, не удумал бы наследник какой подлой каверзы против брата... Яды у Крылатой династии были весьма в почете.

  Для Шута так и осталось загадкой, что в конце концов преломило ход этого конфликта. В какой-то момент Тодрик будто одумался и стал вести себя, как и положено верному подданному. Быть может, этому поспособствовал еще один летающий кубок, который на сей раз просвистел в непосредственной близости от принцевой головы. А может и очередная воспитательная беседа, в которой Руальд наконец нашел нужные аргументы...

  Вспоминая те дни, Шут никак не мог отделаться от мысли, что за смертью Тодрика тоже кто-то стоял. Как знать, не будет ли Руальд следующим?

  3

  Подружиться с соседками по комнате Шуту так и не удалось. Это были славные девушки, простые и бесхитростные, но их жизненные интересы лежали далеко за пределами интересов Шута. Он едва ли мог понять всю значимость их радостей и трагедий. Хотя и честно старался.

  Глядя на этих девушек, он пытался понять, сумел бы в самом деле стать им другом, не будь нужды носить маску дурочки Милы... Прежде Шут много общался со слугами, со многими имел хорошие отношения, но никого не подпускал к себе слишком близко... Как впрочем, и знатных господ.