Шут специального назначения

До того как въехать в адрес, был зарегистрирован в «резиновом» доме в одной из деревень ближнего Подмосковья. Слыхали, полагаю, о таких? Четыре в разные стороны покосившихся стены, дырявая крыша, заросший бурьяном двор и сто пятьдесят жильцов согласно документам. А то и больше.

А переселился в те роскошные хоромы Михаил Андреевич в начале девяностых прошлого века аж из Республики Таджикистан. А это все равно что с Марса. Слышал как-то краем уха об этой схеме. Люди за маленькую, даже смешную денежку на раз-два меняли там имена с фамилиями и спокойненько разъезжались по республикам бывшей империи с законнейшим образом оформленными советскими паспортами. В полной уверенности, что концов в истории их веселой жизни при всем желании не отыскать.

Что еще известно? Безработный Кучин М. А. неприхотлив. По городу передвигается на скромной «Ауди» отечественной сборки. В быту вежлив. Лично наблюдал, как тот соизволил приветливо кивнуть вытянувшемуся в струнку при виде его участковому.

И вообще, живет скромно. Паранойей по поводу собственной безопасности не страдает. Окна его квартиры без решеток, дверь (лично проверил) не из танковой брони. Замки достаточно серьезные, но для серьезного спеца – не преграда.

Он даже услугами вневедомственной охраны не пользуется. Вероятно, потому, что во дворе постоянно находится внедорожник с группой быстрого реагирования из четырех амбалов. Из другого, полагаю, ведомства, нежели МВД. Еще двое их братьев-близнецов постоянно находятся в квартире любезнейшего Михаила Андреевича. Откуда, спросите, знаю? Заглянул этой ночью во двор, прогулялся, осмотрелся.

А толку? Что мне со всем тем, что разузнал, теперь делать? И что вообще делать? Пробраться темной ночью в квартиру, тихонько, чтобы не потревожить охрану, растолкать того самого Кучина и начать задавать трагическим шепотом разные вопросы.

О том, например, какая сволочь сдала меня кому-то и кому конкретно. Как этих кого-то отыскать и вообще… «Пошел на хрен, – тоже шепотом ответит хозяин квартиры. – Знать ничего не знаю». Повернется на другой бок и захрапит. А то и вовсе ничего не скажет, просто нажмет тревожную кнопку на трусах и уже через пару минут сам начнет задавать вопросы.

Можно, конечно, не будить спящего безработного, а просто завернуть его в одеяло и… И ни хрена. Во-первых, хоть Кучин М. А. не намного выше меня ростом, зато раза в два тяжелее. А во‑вторых, третьих и двадцать восьмых, как вам понравилось во‑первых? И вообще, хоть мы и рождены, чтобы сказку сделать былью, только пока что-то не получается. А потому чудеса в нашей жизни происходят достаточно редко, в фантастических ро́манах в основном.

Теперь касательно моих дальнейших действий. Если опять же вспомнить краткий курс шпионских наук, в памяти тут же всплывает, что для начала требуется взять оперативную паузу и тихонечко, осторожненько, не отсвечивая, ни хрена такого активного не предпринимать. Исключительно приглядываться и принюхиваться. А ни в коем случае не пороть горячку, пытаться что-то там додумать, не имея достаточно информации для размышлений. Один черт, ничего путного не выйдет. Это как изобретать велосипед, не имея абсолютно никакого понятия, что такое колесо.

А еще можно попробовать разыскать того, кто знает больше меня, и настойчиво попросить этими знаниями поделиться.

Я пробежался по кнопкам телефона, проверяя, сколько на счету средств. Тысяча шестьсот двадцать пять рублей. По дороге домой я прикупил свежей прессы и заодно пополнил счет через терминал. Должно хватить, хоть роуминг и подорожал.

Трубку на той стороне сняли после шестого гудка.

– У аппарата.

– Привет, это я.

– Узнал.

– Послушай, – начал я, – у меня тут…

– Я в курсе, – отозвался Химик, – запоминай номер.

– Чей?

– Какого-то Влада. Мне сказали, что вы знакомы.

Глава 43 Посидим по-хорошему

– Проходи, мил человек, садись. – Голосом расположившегося на кухне у окна неприметного мужика средних лет можно было заморозить работающую домну. – Рассказывай, как парня моего обидел. И обо всем другом.

– Тоже рад встрече, – буркнул Толя. Прошел и уселся на свободный табурет.

Мельком глянул в окошко: грязно-серая стена, мусорные баки, ржавые гаражи, в общем, тоска тоскливая. Очень может быть, что этот паскудный пейзаж будет последним, что он увидит в этой жизни. Если разговора не получится, очень даже возможно, именно здесь, в занюханной «брежневке» на юго-западной окраине Москвы, и закончится его забег по жизни. Сначала выпотрошат до донышка, а потом и решат вопрос с утилизацией. Выведут вечерком, усадят в машину и отвезут в ближайший лесок, где и заселят без прописки на метр в глубину. Или вынесут аккуратно расфасованного по пакетам и тоже куда-нибудь пристроят. Сидят, наверное, за стенкой специально подготовленные граждане и только приказа ждут.

А может, и нет больше никого в квартире. Только от этого почему-то совсем не легче. Сидящему напротив человеку и помощь-то ни к чему. Сам, если что, управится. В этом Толя ни секунды не сомневался. Знал, с кем судьба свела.