Шутка

Но он явно увлекся этой чудесной игрой и с улыбкой, вызывающе глядя на меня, попытался отобрать рисунок. Я слегка оттолкнул его и рассмеялся. Я совсем не понимал этого ребенка, он казался мне воспитанным, но сейчас вел себя как невежа. Он повторил попытку, но я не поддался. Поняв, что рисунок отобрать не удастся, он начал разбрасывать по комнате карандаши, фломастеры, краски, мой альбом и при каждом броске весело кричал: «Шутка!» Я попробовал втолковать ему, что игра окончена, но он не слушал меня, и тогда я стащил его со стула и жестко сказал:

– А теперь убери все это, и поскорее, а то мы опять поссоримся.

Только что он был вне себя от радости, но при этих словах мгновенно надулся.

– Но ты все-таки помоги мне.

– Ты все раскидал, ты и убирай.

– Ты же сам велел мне рвать рисунки.

– Да, но я не велел тебе устраивать тут кавардак.

– Мы же играли.

– Давай не будем спорить.

– Ты злой.

– Да, я злой. И я запрещаю тебе выходить из этой комнаты, пока ты не подберешь и не разложишь на столе все мои вещи.

Не знаю, что на меня нашло. Я чуть не замахнулся на него, рука оказалась бы в сантиметре от его лица, еще немного – и я влепил бы ему пощечину. Но я вовремя удержался и вышел из комнаты, а чтобы отвести душу, хлопнул дверью, да так, что с потолка упал кусок штукатурки.

10

Я отправился на кухню за сигаретами – они лежали у мойки. Я чувствовал, там, в гостиной, произошло что-то очень важное, но, чтобы разобраться в себе, нужна была передышка. Я решил не курить, а выпить ромашкового чаю. Стал рыться на полках и в ящиках, но не нашел ромашки, я даже не знал, есть ли она в доме, и не хотел спрашивать у этого строптивого чертенка. Бог ты мой, что он сделал, что он сумел сделать в двух шагах от меня, сидя за тем же столом. Надо было найти место, где я смог бы спокойно поразмышлять об этом.

Я пошел в уборную, помочился не без труда, вышел. И почувствовал, что откуда-то веет холодом. Закрыл ли я балконную дверь в комнате Марио? Кажется, нет – мальчик отвлек меня. Проверил – дверь была открыта. Я убрал стул, который приставил к ней, чтобы она не захлопнулась от сквозняка, выглянул наружу. Небо над деловым центром было совсем темным, но на краю еще светилась лиловая полоска. Тут я увидел, что на балконе нет ведерка, а веревка перекинута через перила. И снова кровь бросилась мне в голову. Значит, когда Марио заходил сюда взять подушку, он не смог устоять перед искушением и, нарушив запрет, отправил своему другу ведерко с игрушками. Рано или поздно отец Аттилио опять придет выяснять отношения, или, что еще хуже, придет его жена. Я рассердился и, осторожно ступая, вышел на балкон. С улицы дул ветер; я потянул веревку к себе, ощутил легкое головокружение, и меня замутило. К счастью, в ведерке было полно игрушек. Вдруг я услышал за спиной веселый голос Марио:

– Дедушка, сейчас я сыграю с тобой шутку!

Я обернулся:

– Не выходи, там холодно.

Но он не собирался выходить. Он изо всех сил толкнул дверь и запер меня на балконе.

Глава третья

1

Я никак не отреагировал. Бесконечно долгие секунды стоял у ограды балкона с веревкой в руках, ведерко свешивалось над пустотой, и голова у меня кружилась от вида белой дверной коробки и двойного стекла в двери. Шум уличного движения стал невыносимым, он заглушал все остальные звуки. Я не мог услышать Марио, не мог даже увидеть его. От дневного света остались только слабые отблески, он уже не проникал в комнату. Внезапно я отпустил веревку, медленно отошел от края балкона и тут наконец увидел Марио – маленькую неподвижную фигурку у балконной двери: руки все еще прижаты к стеклу, выражение глаз различить невозможно. Я ничего не сказал, все мои чувства словно оцепенели. Только приложил руки к двери, в точности повторив позу Марио, и сильно нажал на стекло. Я думал, что это он не дает мне войти, удерживает дверь, и мне легко будет преодолеть его сопротивление. Но дверь не поддавалась, и я запаниковал. Налег на дверь всем телом, тяжело дыша, понапрасну давя на стекло. Потом пришлось сдаться. Я остался на балконе, а Марио – внутри.

Усилием воли я сдержал крик, хотя в этот момент чувствовал к Марио такую неприязнь, что мне даже было трудно смотреть на него. Но я перенес это чувство на отсутствовавшего Саверио. Этот идиот поставил в квартире балконную дверь, у которой не было ручки с внешней стороны. Он думал только о том, чтобы уличный шум не мешал спать его сыну и чтобы в квартиру не залезли воры. А когда обнаружилось, что дверь с дефектом, не стал возвращать ее в магазин или вызывать мастера, чтобы починить ее; ему было не до этого, ему надо было отравлять жизнь моей дочери. Как Бетта могла столько лет прожить с таким человеком, да еще родить от него сына? Я нагнулся, чтобы лучше видеть Марио. Но увидел только его очень бледные руки, прижатые к стеклу. Спустившаяся тьма пожрала все – небо, балкон, комнату, мальчика. Я тихо постучал по стеклу, заставил себя улыбнуться.

– Хорошая шутка, – очень громко сказал я. – А сейчас, пожалуйста, зажги свет.

– Один момент, дедушка!

– Не беги, а то упадешь и расшибешься.