Шутовской хоровод

— Ах, пожалуйста, без афоризмов, — запротестовала миссис Вивиш. Впрочем, подумала она, разве сама она не ждет все эти годы, чтобы поднялся занавес, ждет, в каком-то неописуемом томлении духа, когда поднимется занавес, скрывший от нее, десять столетий назад, синие глаза, золотисто-русые волосы и загорелое лицо? — Слава Богу, — сказала она очень серьезно, словно испуская дух, — вот и вторая сцена!

Занавес поднялся. В пустой комнате стояло Чудовище, превратившееся теперь из младенца в худощавого и сутулого юношу с кривыми ногами. В глубине сцены большое окно, выходящее на улицу, мимо него идут прохожие.

Чудовище (соло). Молодые девушки в Спарте, говорят, боролись нагие с нагими спартанскими юношами. Солнце ласкало их кожу, пока они не становились бронзовыми и прозрачными, как янтарь или фляга с оливковым маслом. У них были твердые груди и плоские животы. Они были чисты чистотой прекрасных животных. Их мысли были непорочны, их умы спокойны. Я харкаю кровью, а иногда чувствую у себя во рту что-то вязкое, мягкое и тошнотворное, как слизняк, — это значит, я выхаркал кусок легкого. В детстве я страдал рахитом, и мои кости искривились и стали старыми и ломкими. Всю жизнь я жил в этом огромном городе, где купола и шпили окутаны зловонным туманом, скрывающим солнце. Серые и скользкие лохмотья легких, которыми я харкаю, черны от копоти, которую я вдыхал все эти годы. Теперь я достиг совершеннолетия. Долгожданный двадцать первый год сделал меня полноправным гражданином этой великой империи, благородные пэры которой — владельцы «Зеркала большого света», «Новостей дня» и «Вечерней почты». Где-то должны быть другие города, построенные людьми для того, чтобы жить. Где-то в прошлом, в будущем, бесконечно далеко... Но, может быть, единственные планы улучшения улиц, приносящие хоть какую-нибудь пользу, это планы, зарождающиеся в уме тех, кто живет на этих улицах; любовные планы по большей части. А! Вот и она!

(Входит юная леди. Она стоит за окном, не обращая внимания на Чудовище; по-видимому, она кого-то ждет.)

Она подобна ветке цветущей груши. Когда она улыбается, точно звезды загораются в небе. Ее волосы подобны спелой пшенице, ее щеки подобны плодам земным. Ее руки и ноги прекрасны, как душа святой Екатерины Сиенской. А ее глаза, ее глаза не затуманены мыслью, они прозрачно-чисты, как вода из горных ключей.

Юная леди. Если я подожду до летней распродажи, ярд крепдешина подешевеет по крайней мере на два шиллинга, на шесть рубашек это выйдет целое состояние. Но весь вопрос в том, удастся ли мне проходить с мая до конца июля в своем старом белье.

Чудовище. Если бы я знал ее, я познал бы весь мир.

Юная леди. Мои рубашки такие мещанские. А если Роджер вдруг...

Ч у д о в и щ е. Или, вернее, я мог бы не познавать его, потому что у меня был бы мой собственный мир.

Юная леди. Если... если он это сделает —мне будет ужасно стыдно за мои рубашки... они как у прислуги...

Чудовище. Когда любишь, приемлешь весь мир: любовь положит конец скепсису.

Юная л е д и. Он уже как-то раз...

Чудовище. Осмелюсь ли я, осмелюсь ли сказать ей, как она прекрасна?

Юная леди. В общем, пожалуй, лучше купить теперь, хотя это выйдет дороже.

Чудовище^ мужеством отчаяния, словно атакуя батарею, подходит к окну). Прекрасная! Прекрасная!

Юная леди (смотрит па него). Ха-ха-ха!

Чудовище. Я люблю вас, цветущая ветка груши; я люблю вас, золотая пшеница; я люблю вас, прекрасный земной плод; я люблю вас, тело, подобное мыслям святой.

Юная леди (хохочет вдвое громче). Ха-ха-ха!

Чудовище (берет ее за руку). Не будьте жестокой! (Им овладевает сильный приступ кашля, который трясет его, терзает, сгибает в три погибели. Платок, который он подносит к губам, залит кровью.)

Юная л е д и. Вы отвратительны! (Она подбирает платье, не желая прикасаться к Чудовищу.)

Чудовище. Но клянусь вам, я люблю вас, я... (Кашель снова прерывает его.)

Юная лед и. Пожалуйста, уйдите. (Другим голосом.) А, Роджер! (Она идет навстречу появившемуся на улице курносому юнцу с курчавыми волосами и лицом кучера.)

Р о д ж е р. Я оставил мотоциклетку на углу.

Юная леди. Что ж, едем.

Роджер (показывает на Чудовище). А это что такое?

Юная леди. О, ничего особенного.

(Оба хохочут во все горло. Роджер уводит ее, фамильярно поглаживая по спине.)