Читаем Швам полностью

Одно другому не помеха,Полупрозрачные вуалиИз бирюзы на долю снегаИ мы калоши надевали.Сегодня шлёпай по бульваруНаделено весёлым даром:Купи любимые сигарыИ раздавай красивым парам.А выходя из магазина,Со гладиолусами в лапах,Очаровательную псинуИ почеши, и ляжет на бок.И даже шаркают калошиОсобо празднично и важно,А с деревянными похожиСтоят дома, многоэтажны.Сегодня, пакостили то что,Позамелось, поубиралось,Все сообщения и почта —Как приглашения на танец.Ещё бы чуточку приправы:Не ущипнуть, не потревожить.Вы были правы, слишком правы:Всё может быть, и это тоже.

24.12.12

Париж

«всё остальное как вчера, но справа сверху…»

всё остальное как вчера, но справа сверхукакое-то пятно. сосредоточенна нём мой взгляд. прямое попаданьеиз дня иного словно бы свершилосьтуда, где я всё изучил за годы,где даже если самый лист мельчайший,бывало, сдвинут — тут же замечаю,а если, скажем, где-то строить домначнут, то мне известен каждый житель.и вот пятно. его я явно вижу.

«и вот едва ли не намёк на то, что вспомнить…»

и вот едва ли не намёк на то, что вспомнитьмне нечто важное теперь необходимо.я морщу лоб, колени тру руками,поскольку я всегда колени тру,когда задумчив. только бы зацепку.перебираю в памяти события,предметы, лица, всё перебираю,и кофе пью, за чашкой чашка, кофе,курю за сигаретой сигарету.нет, не припомню. час проходит, два.лишён почти физического свойства,так далеко в свои воспоминаниязабрался, но такое ощущениечто вот библиотека, где векамилюбимых авторов собранья сочиненийкопил, и все полны они, но толькокакой-то том исчез, и непонятнокакой из всех, тем более — куда.

27.12.11

Париж

«пускай не слон, а только бивень…»

пускай не слон, а только бивень,пока мы есть, пускай не слон,а бивень — сотканное в ливень,и мы, наслушавшись, уснём.пока мы есть, не намокая,пускай под бивнем полосанам предоставлена такаяот ливня первого лица.покорны этому порядкуи всё намокшее окрест,и нами снящееся сладко,и даже мы, пока мы есть.нас охраняет что-то, верю.нас кто-то, верю, бережёт,пока мы есть, по меньшей мере,пока не меньшая — не в счёт.

26.12.11

Париж

«Винты свинцовые развесь…»

Винты свинцовые развесь,Близнец субботы — день воскресный,И каши манную болезнь —Побыть небесной.И ненадолго скрытый дёрн,И уравнять цвета на время —Пусть это будет днями формБлагодаренья.За промах здесь календаря,За намело бугры и хрусты,За фонаря и янтаряСовпасть искусство.

23.10.11

Париж

«Стаканчик медленный, бумажный…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука