Читаем Швам полностью

их хорошо величествам, а нашимпорою слишком даже хорошо,когда до трёх отчаянно синячим —и — по плечу, а дольше — по плечо.когда фигурка: радиус окурка.известно, локоть, как и гранчака.нас хорошо величествам, и шкурка,когда мы трём, совсем не горяча.и лёд пород мы видим центробежных,и тех, кто — петь — не за борт, так за дверь,и нам к лицу подносится подсвечник,чтоб разглядеть, мы кто из нас теперь.и пьём до трёх по поясу любому,как — часовому, так и — невзначайрасслаблен кем, — на улицу ведём мы,чтоб он туда брюссель обозначай.есть заповедный слоган мирозданья:«доставка пиццы ночью». после трёхиным, и то, макдоналдсом не станем,ему — пути, нам — горла поперёк.что у расстройства общего и схваток?встречает ими утро организм —не различишь. технически остаток —не соц-, а поц- какой-то реализм.но что за ода с эдаким финалом.разлейся, понт, раздайтесь, небеса,стань бесконечным, пьянка, сериаломдо трёх часов, с любого к ним конца.

«дурак, однако, был физрук…»

дурак, однако, был физрук,когда я ползал по канату,что обозначил целью крюк,а не соскальзывать обратно.и был учителем труда,не гений, думая, что стульчик,когда устойчивый, то — да,хотя красивый был бы лучше.цвёл военрук, пуская газ,внушая, как из автомата,любому кто-нибудь из нас,а не, опять же, как обратно.недалека была и та,кто в переводе знала фауст,таким и был урок труда —о чём она не догадалась.о том война была на смерть,а не на сметь, за право словани перевода не иметь,ни места в мысли для такого.и было в том, чего ползтиимеет смысл по жизни ради,и эти все меня прости,кто от обратного в накладе.

5.08.12

«что, малышка, нам в стамбуле…»

что, малышка, нам в стамбуле,кроме то, что вот он есть.он показанная дуляв нашу сторону и честь.только это-то и знаем,что на нас наставленадуля славная, резная,во все стороны равна.скоро-скоро, очень скоро,лишь немного почикай,из стамбула выйдут горыи направятся в шанхай,доберутся, — всем и крышка,всем кондрашка и гаплык,я поэтому, малышка,и лежу, в тебя проник.скоро-скоро выйдет семя,выйдут горы, выйдет час,и аллах сойдёт за всеми,жёлтой дружбой заручась.я обнял тебя, как мишкув детстве плюшевого, ах,полюби меня, малышка,не сошёл пока аллах.

21.07.12

«чтоб ребёночку начаться…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука