Читаем Швам полностью

Совсем село. Не живы вообщеДворы вокруг и башенки собора.И петуха режим, и светофораВ таком же точно сложены ключе.Разнообразен только дурачок,Гребёт руками, будто это вёсла.Его проплыть намеренье серьёзноПо огороду, сидя на горшок.Он будто жив, но это как бы поздно.Крепись, домкрат, здесь нечего поднять,Взят элеватор ржой и паутиной,Не до конца беременны скотины,Зерно болеет, луг не боронят.Когда ползёт над крышами кружок,Никто не воет, лишь по огороду,Почти бы жив, упорный дурачокГребёт воображаемую воду.

26.12.12

«Одна, ещё одна, ещё…»

Одна, ещё одна, ещё.Идут растрёпанные, в шубках,Навеселе и в тёплых юбках,На каблучках и ни о чём.Сижу, дышу ещё, хочуСидеть, дышать, глядеть на этих,Их не хотеть, хотеть креветокИ, вроде рисовой, лапшу.Идёт, ещё одна идёт,При ней повадки, стать и опыт,И я сижу, хочу похлопать,Но опасаюсь, не поймёт.Не сам, а чем-нибудь привстану,Она уходит, стынет след,Хочу вещей, которых нет:Хочу креветок и цын-тао.Сижу ещё, уже и всеПопроходили, кто бы мог бы,И звёзды, будто в катакомбы,Ныряют в собственном стрельце.Один, ещё один угас.Он самолёт, а может, спутникХочу играть себя на лютнях,И в домино, и в контрабас.Хочу глазами делать стрельбыПо чтобы снова шли и шлиГода и дни, и барышни,А я сидел бы.

26.12.12

Акулы на rue des abbesses

Ел корнеплоды с козьим сыром,Читал в журнале анекдот,Сидели рядом мама с сыном,Моныссамам наоборот,И сзади вид модяриледисИх управляли головами,Кто подходил, просил на бедность —Сын отправлял за этим к маме.Та доставала ридикюль.Я, отложив, сидел, журнальчик,И видел: несколько акулСъедают сына. Бедный мальчик.

27.12.12

«Пино Нуар уже не то…»

Пино Нуар уже не то,Бордо подавно.Стоит пластмассовый жетон,Ребро упав на.Что означает, не поймёшь,На самом деле,Когда погоду, будто в скотч,Переодели.И есть резон подозреватьСугробы в поймах,И непонятно, где кровать,Где подоконник.Но только это объяснитПопытку крапаТого, что в ночи динамитЗаложен как бы,И слышен хруст того, что нетЕщё у ветки,И тенью дышит табуретОт табуретки.

27.12.12

в «маруся и кролик»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука