Швед

Потом он начинается одеваться и обуваться. Собирается долго, как будто специально тянет и тянет время. И меня это дико бесит.

Я в планы себе построила приготовить ужин для Шведа, но чувствую, придётся делать заказа из ресторана, так как настроение у меня отвратительное. Спасибо математике и учителю с раздутым эго и надменностью козла.

Стою в прихожей и от напряжения пританцовываю. Мне прямо хочется прикрикнуть на него, чтобы поторапливался.

– До встречи, Яна Андреевна, – наконец, прощается этот пренеприятный тип.

Открываю двери, чтобы выпустить козла, и…

За дверью стоит Швед. В его руках ключи. Он как раз собирался вставить ключ в замочную скважину.

– Олег… – выдыхаю расстроено.

Я не успела из-за этого идиота ни ужин приготовить, ни заказ сделать.

Швед молчит. Его взгляд буквально приклеился к учителю математики.

Молодой мужчина нервно ведёт плечами, улыбается мне как своей старой подружке, только что в щёчку не чмокает и протискивается сквозь каменного Шведа.

Быстро уходит.

Олег буравит меня тяжёлым взглядом.

И почему я себя ощущаю так, будто меня застали с любовником.

– Что? – спрашиваю с непониманием.

Повисла тишина, Швед шумно выдыхает и входит.

Разувается. Снимает куртку и потом пугающе спокойно, сухо и при этом как-то резко спрашивает:

– И кто это только что был, Яна? Твой друг?

От его тихого, но пугающего голоса я запутываюсь в собственных ногах и чуть не падаю. Представляете, как он меня напугал?

– Ты чего? – шепчу, обалдевшая от тона и вопроса. – Какой друг? Это же учитель математики. Ты же сам нанял мне учителей.

Швед идёт на меня – медленно, опасно. Стягивает через голову футболку, швыряет её в сторону и столько ярости в его движениях, что я невольно отступаю и упираюсь в стену.

Швед ставит руки по сторонам от меня и нависает мрачной, злой горой. В глазах – тьма и тихая, но жуткая ярость.

– Я нанял Тополева. Он и набрал для тебя учителей, – говорит он злым и ледяным голосом. – Но он ни слова мне не сказал про мальчишку, что будет тебя учить!

– А я тут причём? – втягиваю голову в плечи и чувствую себя предательницей, хотя ничего не сделала.

Швед резко отходит от меня, но смотрит настороженно и с подозрением.

Меня этот взгляд пугает и обижает.

Неужели он мне не верит?

Мужчина достаёт телефон и кому-то звонит.

Я стою, пытаюсь срастись со стеной и ни шиша не понимаю.

Эта его холодность и едва сдерживаемое спокойствие действуют на меня так, как если бы мне сейчас к виску приставили дуло. Меня трясёт, и сердце бьётся часто-часто.

– Тополев, это Швед. Объясни-ка мне, какого хрена к моей подопечной приваливает математик с внешностью пидора? Из твоего списка, что я утвердил, не было мужчин, младше пятидесяти!

Ой, блииин! Неужели этот математик был и не математик?

Швед хмурится и сжимает руку в кулак, а телефон в его руке и вовсе скрипит, вот-вот он его раздавит.

– Что значит, это замена? Ты не утвердил его со мной! – рычит он в трубку.

Мне хочется стать невидимкой, а лучше рассыпаться на атомы и на время исчезнуть, пока гнев Шведа не пройдёт.

– Лучший? Как подобный типок может быть лучшим?!

Швед отнимает телефон от уха, смотрит на меня и спрашивает:

– Этот слизняк тебе понравился? Он хорошо тебе всё объяснил?

Я отрываю язык от нёба и произношу:

– Он мне понравился, как куча говна на завтрак. Такой же мерзкий. И ни черта я не поняла, что он объяснял.

Швед вдруг довольно улыбается и снова говорит в трубку:

– Чтоб больше я его не видел. И никаких больше замен, понял? Вот и договорились.

Он подходит ко мне, берёт за подбородок и смотрит внимательно и тяжело.

А я до сих пор в лёгком шоке.

Это что было?

Ревность?

– Извини, если напугал, – произносит он мягко.

Его голос, словно подстёгивает, перемыкает во мне.

В груди рождается и моментально разрастается клубок злости, обиды, непонимания.

Почему так? Почему так мерзко? Откуда эти чувства? И почему не получается убедить себя в том, что всё хорошо?

Отбиваю руку Шведа, потом отталкиваю его и убегаю в ванную.

– Яна! – кричит он мне в спину.

Но я успеваю запереться в ванной.

Стук в дверь. Ручка дёргается.

– Немедленно открой! – бесится он.

– Ты напугал меня! – ору не своим голосом. – Ты смотрел на меня так, будто я предала тебя! Из-за какого-то дебила!

Он перестал стучать и дёргать ручку.

– Я приревновал, – слышу глухой ответ. – Прости. Не ожидал увидеть рядом с тобой какого-то щенка. И его улыбка тебе… Ты с ним действительно математикой занималась?

Он серьёзно?

– Иди в жопу, Швед! – не выдержала я.

И вот зря я это сказала.

– Открой двери, – тихий, но грозный приказ.

Глава 22

ЯНА

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Язык мой – враг мой!

Зачем сказала это вслух?!

Серьёзно, у меня отсутствует инстинкт самосохранения.

Сейчас он возьмёт меня за шкирку, как вредного котёнка, и ни за что ни про что выбросит из своей жизни.

И всё из-за козла учителя!

Утыкаюсь лбом в прохладную дверь. Дыхание сбитое, тяжёлое, будто я только что бегала.

Надо успокоиться и взять себя в руки. В конце концов, какое право я имею на эту глупую истерику? Ну спросил он про учителя, ну приревновал, чего я взвилась как идиотка и малолетка? Уже не пятнадцать лет.