Шведская сказка

- Напишем, что коли мира хотите, так мы и не против, токмо как доверять мы вам можем, если вы за собой народа Финляндии не представляете. – Екатерина слушала молча, не перебивала. Александр Андреевич продолжил. - Пусть соберут парламент, что ли, тогда и о мире говорить можно. Об уступках каких-то и упоминать не будем – не заметили мол.

- И добавьте, пренепременно, что границы перейдем войсками своими. Если Финляндия покорна будет, то и мы милостивы, а нет – накажем! – согласилась императрица. – Майору этому за старания перстень, скажите, жалую, - подошла к столику, ящик выдернула, порылась, нашла подходящее украшение, протянула Безбородко. – Да пятьсот червонцев еще. И пусть едет с Богом. Где Спренгпортен, Александр Андреевич? Что там Тутолмин? Передали.

- Да передали все в точности, матушка, - отвечал Безбородко. – выехал, сказывали в Петербург.

- Нужен он мне. Думаю, что делами финляндскими предстоит всерьез озаботиться. Конфедерация сама собой, но интригу мы свою разыгрывать будем. Идите! – рукой махнула. – И ты, Саша. – Мамонову извиняюще, - прости мой друг, видишь, не до тебя совсем мне.

Мамонов вздохнул притворно, дескать понимаю, вышел понурясь. Екатерине и самой взгрустнулось, да делать нечего, опять к бумагам обратилась, благо ворох на столе их был.

Вывезли Егерхурна к пограничной Виале, через реку переправили. И поехал понурый майор к своим заговорщикам. С таким ответом, да еще и неподписанным никем, как теперь перед королем-то оправдаться? Старый Армфельд совсем растерялся. Поспешил в отставку подать от греха подальше. Только поздно уже было. Замарался. Письмо к королю сочинили собственное, где весь русский ответ переиначили. Написали, дескать, императрица на мир согласна, как только его королевское величество войска свои отвести соизволит и сам ей мир предложит. Когда копия с сего документа попадет в руки Безбородко, он безжалостно напишет красным карандашом: «Солгано! Все солгано!».

Казалось, все складывалось неудачно для Густава. Мятеж офицеров, армия отказывающаяся следовать за своим королем, генералы, которые ведут переговоры с противником и требуют созыва риксдага, когда нужно сражаться, и как результат – общее отступление. Король был растоптан, унижен, почти низвергнут в собственных глазах. Но Густав III обладал уникальным качеством – уйдя в глубочайшую ипохондрию от навалившихся бед, выкрикивая, как в бреду, слова об отречении, его настроение внезапно изменилось, и он шепнул Морицу Армфельду:

- Если на нас нападут датчане – мы спасены! Это наш единственный выход.

- Почему? – изумился Армфельд.

- Потому что, мой друг, тогда у нас будет причина уехать отсюда, дабы защищать нашу западную границу. И вся нация, которая в таком случае узнает об опасности, послужит мне в обороне отечества, и меня самого!

- Матушка! Ты звала, и верный Спренгпортен примчался! – с такими словами генерал влетел в кабинет императрицы. Он был уже извещен о визите к Екатерине майора Егерхурна. – Скажи «да», и мы все услышим благодарное «ура!» от финского народа!

- Подожди, подожди, Егор Максимович, - опешила императрица. – Какое «да» ты от меня хочешь услышать?

- Пробил тот час, матушка, когда вся Финляндия, при нашем малом усилии, встанет, как один человек против Густава! – Спренгпортен почтительно склонился перед императрицей.

- Ты о чем это, генерал? – усмехнулась Екатерина, - о депутации что ль финляндской. Так она не от народа, а от кучки офицеров.

- Это начало, ваше императорское величество! И это не кучка людей, это вся Финляндия. Уж, поверьте мне. Я это чувствую, всей своей кожей, как почувствовал когда-то брызги крови с королевского эшафота, попавшие мне прямо в лицо, когда отрубили голову одному из самых ярких патриотов страны. Именно тогда, я почувствовал все силу ненависти к королевскому дому Швеции, который ведет свое отечество, а с ним и мою бедную Финляндию к катастрофе! Настал тот час, когда дворянство готово присягнуть на верность вам, и отдать под ваше мудрое покровительство всю Финляндию. Скажите «да», и верный Спренгпортен ринется с головой в бездну опасностей ради одной цели освобождения своей родины! – генерал выпалил это все на одном дыхании. Екатерина заслушалась. Спренгпортен с прежним жаром продолжил свою речь. Он засыпал именами и фамилиями, перечислял командиров и их полки, просчитывал перед императрицей различные хитроумные комбинации, связанные с будущим Финляндии - герцогством, во главе с братом короля Карлом, независимой ли республикой, суть которых, впрочем, сводилась к одному – отделению ее от Швеции.

- Что и герцог Карл? – быстро спросила Екатерина.

- Он готов к этому! – воскликнул Спренгпортен.

- Но он же масон! – состроила гримасу.

- Ах, - отмахнулся генерал, - это лишь мода!

- Не знаю, не знаю… - покачала головой императрица.