Шведский всадник

- Да, и знаете... Я сохранил колечко, которое вы мне подарили на прощание. Я считаю этот подарок великой честью! - ответил Шведский Всадник, невольно краснея.

Девушка, напротив, смертельно побледнела. У нее вдруг перехватило дыхание. Она схватилась за сердце, с трудом перевела дух и еле слышно промолвила:

- Прошу вас, объяснитесь! Вы Христиан? И если так, то каким образом вы здесь очутились?

- Я так надеялся, что вы меня не забыли! - еле слышно выговорил Шведский Всадник, которого вновь сковал невольный страх. Наступил момент, когда ему нельзя было ошибиться ни в одном слове. - Ведь у вас, барышень, короткая память. Небось только и помните, как мы однажды катались с горки и как лошадь испугалась и опрокинула сани...

Громкий крик прорезал тишину. Захлебываясь рыданиями и дрожа всем телом, девушка упала на колени и поползла к ногам Шведского Всадника, лепеча:

- Христиан! Милый Христиан!

- Да, это я! - тихо сказал Шведский Всадник, и в этот миг всей душой стал Христианом Торнефельдом, знавшим эту чудесную девушку много-много лет тому назад, - тем самым Христианом Торнефельдом, которого он отдал в епископский ад.

И его рука с безмерной нежностью скользнула по волосам припавшей к нему девушки, и его губы прошептали заветное имя: "Мария-Агнета!", и она подняла ему навстречу счастливое, залитое слезами радости лицо.

* * *

Они шли рука об руку по песочной дорожке и густой траве между деревьями парка, болтая, как счастливые дети, и беспрестанно перебивая друг друга восклицаниями типа: "А помнишь?" и "А знаешь?" Шведскому Всаднику казалось, что он обнимает собою всю землю и что он вырвался из колючих зарослей своей прежней жизни на цветущий луг, залитый солнечным светом.

У покрытой мхом старой скамьи, на которую смотрела не то рассеянно, не то боязливо улыбавшаяся нимфа из выветрившегося песчаника, они остановились. Шведский Всадник загляделся на козлоногого сатира, который, вероятно, когда-то стоял напротив нимфы, а теперь валялся в траве у ее ног. Мария-Агнета прислонила голову к плечу спутника и тихонько пожала его руку.

- Да, - шепнула она, - ты помнишь это место. Это было здесь, возле языческого божка.

- Это было здесь, - повторил Шведский Всадник, гадая, о чем шла речь, и его неуверенный взгляд скользнул с рогатой козлиной головки на скамью и возвышавшуюся над ней статуэтку нимфы.

- Здесь мы обещали друг другу, что наша любовь никогда не угаснет, продолжала девушка. - И ты, Христиан, сказал: "Я не забуду тебя, как не забуду Бога!"

- Да, так я и сказал, - твердо произнес Шведский Всадник.

- Эти твои слова были моей единственной опорой в тяжелые времена, наступившие после смерти моего отца, - сказала она, молитвенно сложив руки на груди. - Я благодарю Бога, что ты приехал. Ты долго заставил меня ждать, Христиан...

- Эти времена были тяжелыми и для меня, - заверил ее Шведский Всадник. - Мне пришлось исходить немало пыльных дорог, полежать в окопах и побегать у стен вражеских городов под дождем и снегом. Но теперь все это позади.

- Еще немного, и ты не нашел бы меня здесь. Я должна покинуть имение и зарабатывать на жизнь где-нибудь в людях стиркой или уходом за детьми.

- Ты хочешь стать прачкой или нянькой? Такая высокородная барышня? поразился мнимый Христиан.

- Ну, или буду разносить по домам восковые свечи, холсты и другую мелочь. Мне нельзя здесь оставаться.

- Но почему же, кузина, вам нельзя здесь оставаться? - добивался Шведский Всадник полной ясности.

- Я совсем обеднела, и все мои деньги разошлись на уплату долгов, печально объяснила Мария-Агнета. - Теперь все здесь принадлежит моему крестному, барону фон Зальцу. Даже сам дом и крыша, под которой я живу, и постель, на которой я сплю. У него мои векселя, и он требует, чтобы я вышла за него замуж. Но Христиан! Где же твои веснушки? Теперь понятно, почему я не сразу узнала тебя.

- Сдается мне, я откуда-то знаю этого барона фон Зальца, - мрачно проговорил Шведский Всадник, ясно припоминая бородача и ту давнюю зимнюю ночь. - И что же, кузина, вы не хотите уступить его домогательствам?

- Да как ты можешь спрашивать такое, Христиан?! Я лучше буду спать на тюфяке из овсяной соломы, как простая крестьянка, чем лягу на пуховую постель моего злодея-крестного!

- Моя любимая, моя верная! - едва не захлебнувшись радостью, вскричал Шведский Всадник, обеими руками пожимая и лаская ее руку. - Тебе не нужно больше бояться этого фон Зальца и его векселей. Я оплачу их все. Ты не помнишь, какая там сумма?

- Я никогда толком не знала этого, - ответила девушка. - Все счета вел мой приказчик. Знаю только, что мне пришлось продать всю пахотную землю, а с нею и луга, и пруд, но как все это происходило, сказать не могу. Просто в доме постоянно не было денег.