Шведское огниво

– Начну с того, зачем я вообще приехал на этот постоялый двор. Так вот. Меня прислал эмир, чтобы я удовлетворил любопытство его скучающих жен. По баням и базарам досужие люди много болтали о человеке, таинственным образом исчезнувшем из запертой изнутри комнаты. Задание я выполнил, и больше мне здесь делать нечего. Нет ни мертвого тела, ни даже подозрения в убийстве. Вряд ли кто придет в ближайшее время с жалобой. Все! Сейчас я уже сидел бы дома у эмира, прихватив с собой сладкоречивого Бахрама, который уж наверняка сумел бы приукрасить мой скучный доклад какой-нибудь подходящей к случаю занимательной историей. Судьбе было угодно, чтобы я сидел здесь со стражниками и ломал голову из-за завтрашнего дня. Ибо дорогу мне перебежал этот напыщенный молодой фазан, присланный Могул-Бугой. Я вообще не стал бы ни говорить тебе горьких слов, почтенный брат Адельхарт, ни спрашивать, зачем ты ходишь темными вечерами по постоялым дворам, если бы не причина, по которой на мою бедную голову обрушилась нежданная забота. Этот самодовольный щегол припорхнул сюда на зов некого письма, присланного то ли из Чехии, то ли из Венгрии. Тут появляешься ты. Вот я и подумал: а не одна ли и та же причина гоняет вас по улицам Сарая? Поэтому, добрый человек, тебе сейчас совсем ничего не угрожает. Я даже не буду тебя удерживать, если ты просто встанешь и уйдешь. Тебя ни в чем не обвиняют и не подозревают.

Было хорошо видно, что монаху именно так и хочется поступить. Однако что-то его не пускало. Он недоверчиво смотрел на Злата и не двигался.

Неожиданно наиб спросил:

– Кстати, ты в сердцах ругнулся по-каковски-то. Ты откуда родом?

– Все мы дети Божьи, – неохотно отозвался Адельхарт. – В Евангелии сказано: «Не есть египтянин, не есть иудей». – Подумал и добавил: – А ругнулся я по-польски.

– Вот почему ты мне все про польских королей рассказываешь… Вернусь к моей истории. Завтра этому почтенному меняле предъявят обвинение в измене. В ханском суде диван-яргу. В присутствии эмира. Сделать это не так просто. Судьи не будут слушать пустые наветы и потребуют доказательств. Значит, этому посланцу Могул-Буге есть что сказать. Найдутся ли у тебя какие-нибудь предположения?

– Предположения найдутся. Даже слишком много. Вот только цена им та же, что и пустым наветам. Ты спрашивал, зачем я пришел под покровом темноты на этот постоялый двор. Вот потому и пришел, что сам ничего не знаю.

– Опять загадками говоришь?

– Потому что не знаю разгадок. Ты же видишь, я не ухожу, несмотря на твое великодушное разрешение.

– Ты напрасно не стал слушать почтенного брата Адельхарта, – подал голос внимательно слушавший их Бахрам. – Он ведь не зря хотел рассказать всю эту историю. Причудливы пути истины, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь на ее тропах. Если свиная нога, исчезнувший постоялец и это злосчастное письмо бродили по одним и тем же дорогам, вполне может случиться, что, пойдя по следу одного, раскроешь загадку другого. Знаешь, как была построена знаменитая Марагинская обсерватория?

– Та самая, в которой в молодости вы с эн-Номаном искали приключений на свою задницу?

– Путь к знанию не всегда усыпан цветами и лаврами, – кротко отозвался сказочник. – Кто хочет уловить запах розы, должен быть готов уколоться шипами. Обсерватория в Мараге – одна из величайших в мире. На ее сооружение были потрачены невиданные средства. Потрачены монгольским ханом, который и читать, наверное, не умел. Знаешь почему? Хулагу ценил ученых людей и одарил своим вниманием знаменитого мудреца Насреддина ат-Туси. Этот великий муж был исмаилитом, поверенным в тайны зловещей крепости Аламут. Будучи умным человеком, он вовремя переметнулся от них к пришедшим в те края монголам. Именно благодаря ему была спасена знаменитая библиотека исмаилитов, получили хлеб, кров и защиту многие ученые. Однако когда он обратился к хану с предложением возвести огромную обсерваторию для наблюдения за звездами, Хулагу, увидев смету расходов, запустил руку раздумья в бороду недоумения. Столько денег просто для того, чтобы смотреть на небо? Дело было в военном лагере, который стоял у подножия горы. Тогда ат-Туси предложил хану послать ночью человека, который сбросит с кручи огромный медный котел. Когда на всю округу во тьме раздался страшный грохот, в лагере началась тревога. Воины выскочили из палаток, все вооружились, выслали разведчиков. «Видишь, какой переполох? – спросил хана ат-Туси. – Только одни мы спокойны. Почему? Потому что мы знаем причину этого шума, а они не знают. Когда случается солнечное затмение или какое другое небесное явление, происходит то же самое. Вот для этого и нужно изучать звезды. Если знаешь, что происходит, тебя не застигнут врасплох». После этого Хулагу дал денег на обсерваторию и опекал ее до конца своих дней.

Бахрам помолчал и продолжил: