Шведское солнце и пармезан

– Из-за одной статьи в газете? – позволяет себе усомниться Андерс. – Да ладно тебе, Карина.

– Ты вообще знаешь, что означает ПТСР, мама? – спрашивает Юля.

– Да.

– Ну и что же?

– Эээ… посттерапевтический… терапевтический…

– ПОСТТРАВМАТИЧЕСКОЕ СТРЕССОВОЕ РАССТРОЙСТВО, мама.

– Откуда ты вообще знаешь про такие вещи, Юлия? Это же так тяжело для психики!

– Может, она все-таки расскажет про статью, а? – молит Расмус.

Карина сердито подхватывает свой бокал и раздраженно откидывается на спинку дивана, оставив Расмуса и Юлию вести свой разговор.

– Ну так вот, – продолжает Юлия. – Она потеряла всю свою семью. За несколько считаных минут. Во время поездки в Альпы.

Расмус пялится на свою бутылку с пивом, глядя, как внутри шевелится пена.

– Ясно, – говорит он после паузы. – Жизнь не всегда сахар.

Юлия кивает. Несмотря на свой юный возраст, она уже в полной мере осознала несовершенство этого мира. К сожалению.

– Само собой, она была убита горем. Ее жизнь была сломана. Она перестала ходить на работу, перестала есть… в общем, перестала делать все.

– Угу…

– Таким вот образом она прожила несколько лет и попутно превратилась в хоардера [7]. Знаешь, что это такое? Это когда человек собирает вокруг себя столько вещей, что его жилище превращается в помойку. Он до смерти боится выбросить любую, даже самую незначительную вещь, потому что страшно привязан к своему мусору.

– Ну, хорошо. А я-то здесь при чем?

– Погоди, сейчас и до тебя доберусь. В конце концов, у лучшей подруги этой женщины лопнуло терпение. Подруга отдавала себе отчет в том, что бедняжка уже довольно давно сознательно изолирует себя от людей, и поэтому предприняла так называемую интервенцию. Она заявилась к несчастной вместе с целой оравой сотрудников из клининговой фирмы, и они все вместе дружно принялись за уборку в ее доме. Они все таскали и таскали, выбрасывали и выбрасывали, пока жилище не начало приобретать нормальный человеческий вид. И знаешь, что в итоге произошло?

– Что?

– Во время уборки на чердаке был обнаружен ящик. Похороненный под мусорными завалами. И знаешь, что в нем оказалось?

– Труп? – выдвигает предположение Расмус. – И ее обвинили в убийстве и посадили в тюрьму?

Не переставая потягивать вино, Карина бросает на него мрачный взгляд. Юлия смеется и качает головой:

– Нет! Множество старинных керамических чашек.

– Какое разочарование, – огорчается Расмус. – Ты так рассказываешь, что я уж было понадеялся на нечто более захватывающее!

– Так это и есть самое захватывающее, дядя! Потому что до того, как эта женщина вышла замуж и обзавелась семьей, она занималась гончарным ремеслом! Все свободное время. Но когда у нее появились дети, тут уж стало не до керамики, и она напрочь позабыла о своем увлечении. Но когда увидела эти чашки и блюдца, страсть к гончарному кругу вспыхнула в ней с новой силой. И знаешь – теперь она ведет курсы по гончарному ремеслу для людей, у которых в жизни произошла какая-либо трагедия. Они так и называются: «Исцели себя глиной». То есть эта женщина помогает людям побороть свое горе, увлекая их гончарным делом. Ну, разве это не здорово?

Расмус заглядывает в полные надежд глаза своей племянницы. Ему не хочется ее расстраивать. Поэтому он улыбается ей. И согласно кивает. Пусть даже реальная жизнь куда сложнее и может оказаться совсем не такой радужной, какой ее представляют на страницах «Будь здоров!».

Будем надеяться, что Юлия никогда этого не узнает.

– Да, – кивает он. – В самом деле здорово.

– Правда ведь? А самое интересное, что ей бы никогда и в голову не пришло вновь заняться гончарным ремеслом, если бы не ее лучшая подруга, вздумавшая навести уборку в ее доме.

– Да уж. Это точно.

– Вот и все, что я хотела сказать.

– Спасибо, Юлия.

– А теперь, я думаю, пора оставить Расмуса в покое, – подает голос Андерс. – И посмотреть немного «По следу».

И все дружно поворачиваются к большому экрану, следя взглядом за движущимся поездом и Кристианом Лууком, зачитывающим вопросы.

Однако блаженство длится недолго. Спустя всего пятнадцать секунд Юлия вскакивает, и тишину гостиной потрясает ее вопль:

– Куала-Лумпур!

* * *

Около полуночи Расмус отправляется на вечернюю прогулку. Но не один, а с собакой. На самом деле пес принадлежит Карине, типичный избалованный любимец всей семьи, однако в последний год Расмус уделяет ему куда больше времени, чем сестра. Собаку зовут Майсан, ей четыре года, и она страдает неизлечимым недержанием мочи. Майсан спит в постели Расмуса, и каждый вечер он ее выгуливает. У Майсан лохматая черно-белая шерстка, и сама она словно крохотный шарик на четырех ножках. Сегодня на улице тепло. И захваченная Расмусом из дома джинсовая куртка совершенно лишняя. И неудивительно. Ведь завтра третье июня. Лето уже началось.

Майсан останавливается, чтобы пописать, и Расмус ободряюще ей кивает:

– Молодец, малышка.

Они бредут дальше по усыпанной гравием дороге, по обеим сторонам которой возвышаются красивые дома. А все-таки интересно, как там сейчас в Италии, думает Расмус. Среди зеленых виноградников и каменных вилл.

Стало бы ему лучше от этого?