Швея из Парижа

На следующее утро Фабьен выпила несчетное количество чашек кофе, иначе она просто не справилась бы с письмами, телефонными звонками и неиссякаемым потоком проходящих через ее кабинет посетителей. В первой половине дня явилась начальница, Юнити.

– Рада снова видеть тебя. – Юнити уселась, закинув ногу за ногу. Она носила блестящие колготки телесного цвета. Фабьен такие терпеть не могла.

– Я тоже рада вернуться на работу, – ответила Фабьен и широко улыбнулась в надежде, что улыбка и беспечный голос скроют тот факт, что она держится на кофеине.

– Как продвигается планирование выставки? Кажется, Шарлотта во время твоего отсутствия взяла дело в свои руки.

– Да, верно. Она хорошая помощница, – честно призналась Фабьен. Шарлотта ловко ухитрилась отложить все важные вопросы до возвращения Фабьен, одновременно создавая видимость прогресса.

– Я бы хотела видеть концепцию сегодня после обеда. Меня беспокоит, уложимся ли мы в срок. Это твоя первая выставка, и к тому же ты слишком долго отсутствовала.

– Я точно знаю, сколько времени потребуется. Все под контролем. Однако я и в самом деле очень рада возможности пробежаться сегодня по основным пунктам. Правда, у нас пока что черновой проект. – Фабьен не убрала с лица улыбку; единственной альтернативой было бы уронить челюсть от одной только мысли, что нужно представить концепцию прямо сегодня, при этом вполне осознавая, что по-хорошему она будет готова не раньше чем в следующем месяце.

– Отлично. В два часа в моем кабинете. – Юнити встала и оправила безупречно-белую юбку без единой складки. «Жиль Зандер», – догадалась Фабьен. Скандинавская элегантность, воплощение хладнокровия.

Фабьен невольно принялась оглаживать свой черный костюм – широкие от бедер брюки с жакетом. Казалось, даже белая блузка безвольно повисла вдоль тела в знак почтения к совершенству Юнити. Этот комплект одежды Фабьен надевала всегда, когда не было времени выбирать; обычно он ей нравился, однако сегодня выглядел недостаточно стильным. Фабьен дождалась, пока Юнити вернулась к себе, и пулей выскочила в холл, чтобы найти Шарлотту.

– В два часа мы должны представить концепцию. Сегодня обойдемся без ланча.

Шарлотта закатила глаза:

– Может, хоть после этого она прекратит стоять у нас над душой?

– Надеюсь, – согласилась Фабьен.

В кабинете Фабьен они разложили фото уже отобранных платьев. Фабьен принялась набрасывать план, создавая нарратив, который выстроил бы все экспонаты по порядку. Последовательность она придумала, пока была в отъезде. По крайней мере, есть с чего начать. Она несколько раз написала и переписала концепцию, пока не почувствовала, что окончательный вариант найден. Возможно, черновика будет достаточно, чтобы удовлетворить Юнити.

Спустя пару часов обсуждения Фабьен отложила наброски и потянулась.

– Отлично. Полагаю, этого достаточно, чтобы меня не уволили. Можешь прикинуть сроки? Когда мы напишем сопроводительные письма, когда какой экспонат прибудет из музея, когда нужно встретиться с подрядчиками, запустить программы, определиться, что лучше выложить на веб-сайт и так далее. Если Юнити увидит, что мы в курсе всех текущих задач, она должна поверить нам.

– Сделаю, – кивнула Шарлотта.

– Если сможешь давать мне информацию по каждому пункту отдельно, я заблаговременно внесу коррективы. Сейчас перепишу набело, – Фабьен указала на свои заметки, – и на сегодня хватит.

В последующие два часа она не встала с места. Она рисовала графики, обдумывала план, просматривала фото экспонатов, которые они вместе с Шарлоттой включили в окончательный список в последнюю неделю, когда переписывались по электронной почте. В два часа дня она нацепила улыбку – может, тогда Юнити тоже найдет в себе повод улыбнуться при виде проделанной работы? – и зашла за Шарлоттой, чтобы вместе отправиться в кабинет начальницы.

Фабьен начала с короткого вступления, объяснила идею выставки и затем изложила нарратив: сюжет брал начало от платья «Ла каваллини» от Ланвен в обоих вариантах – одно с цветами, другое с вышивкой кристаллами, – далее через корсажи с камелиями от Шанель переходил к «Венере» Диора, великолепному жакету от Уорта[65], украшенному вышивкой и блестками, и к сверкающему платью от Скиапарелли, с таким количеством пайеток, что казалось, под ними вовсе нет ткани; затем появлялись ранняя модель от «Стеллы Дизайн» – бархатное платье с белым пионом, усеянным мельчайшими кристалликами-бусинками, с одного из первых показов бабушки; несколько вещей от Коллетт Динниган и Акиры Исогава[66]; и, разумеется, платье от Тиффани, которое носила миссис Корнелиус Вандербильт, усыпанное бриллиантами, подобно изысканному обручальному кольцу. Наконец Фабьен умолкла, осознавая, что проделала хорошую работу и выставка сможет воспеть традиционные ремесла, которые сыграли важную роль в трансформации моды из домашнего рукоделия в искусство.

– Я уже не уверена, – сказала Юнити, – насчет общей идеи. Он так вызывающе смотрится, весь этот декор. Не слишком ли рискованно для первой выставки?

Фабьен аккуратно разложила на столе свои наброски.