Швейцарец

В Гаване его встречал Зорге и-и… «Королева Сиама», небольшой и не новый, но весьма крепкий пароход, только что закупленный в США для, как Алекс понял по некоторым оговоркам, ЭПРОНа. Причем, как выяснилось, данная покупка была обставлена большой секретностью. Так, например, формально корабль оставался приписан к Сиамскому флоту и нес на флагштоке торговый флаг этого королевства, а существенную часть команды составляли иностранцы. По-видимому, коминтерновцы… Судну еще предстояло переоборудование, которое планировалось осуществить в Германии, куда он изначально и направлялся. Но теперь его пункт назначения был изменен. Сначала он должен был доставить Алекса в Одессу…

Сталин встретил Алекса весьма тепло. И с юмором.

— А вы, оказывается, очень опасный человек, господин Штрауб. Ну если верить американским газетам… Или вы предпочитаете, чтобы я именовал вас герром Хубером?

— Лучше Штраубом, — уныло отозвался Алекс. — Хубер — это там, в Европе. Да и вообще, кто его знает, может, Хуберу теперь вообще лучше исчезнуть…

— А вот это — удачная идея, — тут же посерьезнел хозяин кабинета. — Но не сразу, а чуть позже. Когда вы разберетесь с вашими патентами и нейтрализуете ваших главных врагов.

— Да как тут с ними разберешься… — махнул рукой парень. — Отожмут же — к бабушке не ходи! Мне теперь в Соединенные Штаты ходу нет, так что даже если они начнут производство по запатентованной мной технологии, то я даже в суд на них подать не смогу…

— А вот тут вы не правы! — усмехнулся Сталин. — Что нам говорит по этому поводу марксизм? А марксизм говорит, что, во-первых, главным смыслом и целью существования капиталистического способа производства является прибыль, и, во-вторых, что неотъемлемой чертой капиталистического способа производства является конкуренция.

Алекс недоуменно воззрился на собеседника.

— И что? Как это может мне помочь?

— А то, что у тех, кто хочет поживиться за ваш счет, совершенно точно есть конкуренты, которые, опять же совершенно точно, очень не против урвать свою долю прибыли от использования запатентованных вами технологий, — хитро прищурившись, пояснил Сталин.

— Ох, не х… — охнул Алекс. — Ха! Если продать, мой патент конкурентам этих уродов, то пусть они там сами друг с другом и бодаются…

— Не советовал бы, — покачал головой хозяин кабинета, — не советовал бы действовать так прямолинейно. В этом случае вы по-прежнему остаетесь серьезным врагом одной из группировок капиталистических хищников. Лучше просто дать понять той группировке, что вы имеете возможность очень сильно им навредить… а потом договориться.

— Хм… — Алекс несколько мгновений подумал, а потом окинул Сталина восхищенным взглядом. Монстр! Ну ведь согласитесь — монстр же!

— Но… откуда я узнаю, кто их конкуренты?

— А вот в этом, господин Штрауб, мы вам поможем. Мы же должны заботиться о своих друзьях! — и Сталин усмехнулся в усы…

Следующие три месяца, пока готовились переговоры с американцами, Алекс провел в СССР. Вновь были встречи с химиками, во время одной из которых, кстати, Лебедев удивил Алекса своей проницательностью. Улучив момент, он поинтересовался — не имеет ли «господин Штрауб» отношения к тому необычному образцу шины, который попал в его лабораторию два месяца тому назад.

— С чего вы взяли? — максимально натурально удивился Алекс, сразу поняв, что речь идет о «запаске», снятой им с «Фольксвагена Транспортера».

— Ну-у-у… уж больно необычная, но удивительная конструкция. Использовать металлические нити в качестве корда — это, знаете ли… А вы для меня — главный поставщик необычного. И, кстати, должен вам сказать, что после нашего разговора я подготовил и провел серию исследований, по итогам которой готовлю статью для журнала Сорбоннского университета. И в ней непременно укажу вас в качестве соавтора.

— А вот этого не надо, — вскинулся Алекс. — У меня сейчас… м-м-м… сложный период.

— Вот как? — встревожился Лебедев.

— Да. Если честно — моей жизни угрожает опасность.

— Не может быть! — вскинулся химик-легенда. — Как же так? Это совершенно невозможно! Я немедленно обращусь к товарищу…

— Спасибо, мне уже оказывают всю возможную помощь, — поспешно прервал его Алекс. — И опасность мне угрожает отнюдь не в СССР. Но главная моя защита сейчас — тишина, максимальная тишина вокруг меня. Поэтому я вас прошу — никаких упоминаний!

Лебедев нахмурился и покачал головой.

— Что ж, в таком случае я просто отложу публикацию. До тех пор, пока ситуация вокруг вас не разрешится. Потому что публиковать материалы только под моим именем я считаю бесчестным.

Алекс едва заметно нахмурился. Ну вот что сейчас за люди-то — все время его мордой в дерьмо макают… Бесчестным! Можно подумать, что он сам фактически не украл все те идеи, которые озвучивал Сергею Васильевичу. Ну-у… то есть не совсем украл — выучил в универе… но ведь они же точно не его. А Лебедев считает, что его…