Швейцарские горки. Испанский сапог

Прямо напротив поста охранника была тесная винтовая лестница. Ледников поднялся по ней и увидел приоткрытую дверь. За ней виднелся тот самый дворик, что он видел на мониторе. По-прежнему пустынный. Ледников огляделся. Дом, в подвале которого находилась его камера, оказался совсем небольшим одноэтажным строением. Входная дверь в него располагалась с противоположной стороны. Она была заперта. Конечно, было бы любопытно узнать, что там внутри, но пора было покидать сию таинственную обитель, пока не явились друзья заснувшего охранника. Вряд ли с ними удастся разойтись так же мирно…

И в это же мгновение калитка распахнулась. В ней появился человек. Ледников метнулся за угол. Человек, шедший к дому, что-то насвистывал. Одет он был в куртку и джинсы. Но Ледников узнал его сразу.

Это был Джеймс Бонд – разбитной разбойник, который ночью влез в дом Жени, чтобы напомнить о выкупе. От его удара у Ледникова пару дней ныла челюсть. Это уже было интересно.

Бонд, по-прежнему что-то насвистывая, к счастью, направился к двери, ведущей в дом. Ледников наконец распознал мелодию, это был марш сталинских времен «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью», звучавший в данной ситуации совершенно дико, – Бонд открыл дверь, и в этот момент Ледников, неслышно вынырнув из-за угла, со всем удовольствием от избытка накопившихся за время сидения в камере чувств, вломил ему чуть ниже затылка подобранным с земли булыжником. Бить прямо по затылку не стал, чтобы не убить ненароком.

Бонд ухнул головой вперед прямо в открывшуюся дверь. Ледников перешагнул через него, подхватил неподвижное тело под мышки и отволок в комнату. Потом закрыл распахнутую дверь, быстро обыскал нежданного гостя, нашел сзади за ремнем пистолет, сунул себе в карман.

Только тут он осмотрелся. Помещение не выглядело жилым. Стол, пара стульев… Впрочем, оглядываться было некогда – Бонд оказался весьма живуч и уже начал подавать признаки жизни. Ледников взгромоздил его на стул, выдернул из джинсов Бонда ремень и туго перетянул руки за спиной. Было ясно, что с таким человеком шутить себе дороже.

А Бонд быстро приходил в себя. Он открыл глаза, потряс головой, подергал руками… Осознав, в каком положении находится, нашел глазами Ледникова, стоявшего чуть сбоку и внимательно наблюдавшего за его телодвижениями.

– А-а… – понимающе протянул он. – Это ты, майор? Ну, здорово.

Не дождавшись ответа, доброжелательно осведомился:

– Ты как из подвала-то выбрался?

– Военная тайна, – отмахнулся Ледников.

– Во как. Ну, ты даешь! Честно говоря, не ожидал. А охранника ты что – замочил?

– Усыпил.

– Гуманно. И как же ты его усыпил?

– Гипнозом.

– Ну, дела! Вас что теперь там и этому учат?

Бонд явно тянул время за этими пустыми разговорами – ему надо было окончательно прийти в себя и решить, что в его неожиданном положении делать. Пусть очухается немного, решил Ледников. Впрочем, времени на это не было, и он решил сразу перейти к делам. Но Бонд его опередил:

– Слышь, майор, ты, конечно, молоток, что сам выбрался. Поздравляю! Но делал бы ты ноги отсюда, пока живой. За мной дикие албанские мужики едут. Сейчас они будут здесь, и тогда…

– А поговорить? – усмехнулся Ледников.

– На кой? Спасайся, майор. И бабу свою, которая тебя тогда с пушкой защищала, забирай.

– Она не моя, – зачем-то стал оправдываться Ледников.

– Ну да! – покрутил головой Бонд. – А давай заложимся? Я что хочешь поставлю на то, что она твоя. Она в тебя влюблена, как кошка. Что я тогда ночью не видел! Да она за тебя на что угодно готова. Я в таких вещах не ошибаюсь.

– Ладно, закончили, – оборвал его Ледников. – Теперь будешь отвечать на мои вопросы.

– Вот, значит, как. Не хочешь про любовь говорить. Жаль… А если я отвечать не буду? Что пытать станешь? Но ведь ты, майор, следователь, а не палач.

– А ты откуда знаешь?

– У нас принято серьезно с клиентами работать.

– Понятно. Так вот, ты, я вижу, мужик тертый и умный, так что должен понять – мне нужна информация. Пытать тебя я не буду, а вот прострелить тебе ненароком колено из твоего собственного пистолета – могу.

Ледников вынул пистолет и показал его Бонду.

– Станешь безногим калекой на всю жизнь. Тебе это надо?

– Да нет, мне это ни к чему. У меня, знаешь, большие планы на жизнь.

– Тогда давай, Джеймс Бонд, отвечай на вопросы – коротко и правдиво.

– Какой я тебе Джеймс Бонд? Мы же русские люди, майор, православные.

– И зовут тебя – Федя, – усмехнулся Ледников.

– Чего сразу Федя? – обиделся Бонд. – Зовут меня Харитон Савельич. У нас в деревне все или Харитоны, или Савельичи…

– Время тянешь? Ждешь, когда ваши подъедут?

Ледников осуждающе покачал головой и взвел курок. Джеймс Бонд тут же замолк.

– Шутки кончились, – сухо проинформировал его Ледников. – А теперь заткнись и слушай. Десять дней назад в пригороде погибла женщина, русская… Полиция утверждает, что она попала в автомобильную аварию. Я не верю.

Бонд скроил понимающе-сочувственную физиономию.

– Так у тебя, майор, и с этой что-то было? Ну, ты даешь! Что ни баба – твоя. Может, секретом поделишься – чем ты их берешь?

Ледников вздохнул: