Сяо Тай и пираты Южных Морей

В теории все было довольно просто. Сяо Тай не испытывала особых иллюзий относительно собственного мастерства мечника. Потому что сколько раз она брала меч в руки — столько раз сестрица Ли Цзянь вытирала ею пыль и валяла по земле. Все ее достижения — два раза сумела срезать ленточку с пояса ее строгой наставницы, и то гордилась этим как не в себя. Очень сильно гордилась.

Однако заклинателем Сяо Тай была грозным. По крайней мере она так считала. Что могут сделать заклинатели ее уровня против «Пушки Гаусса»? А против десяти выстрелов кинетическими болидами подряд? Никто из известных ей заклинателей не выстоял бы. Она находится в уникальном положении, благодаря разорванным меридианам она не может удерживать Ци в себе, это приводит к истощению, голоду, потере рассудка и истощению жизненной силы и в конце концов — смерти. И только школа управления духовной энергией, наука сестрицы Ли Цзянь — позволяла ей не страдать от истощения, а чувствовать себя нормально. При этом, эта наука позволила ей работать с Ци так, как это делают начинающие — по чайной ложке, по чуть-чуть. Поэтому ей и нужны были теперь все эти приемы боя мечников и культиваторов, ведь если сравнить ее прежние запасы и нынешние — это будет как маленькая пиала и городской пруд. Как рыбешка и кит. Ей очень трудно давались эффективные заклинания с высоким КПД, — минимум затрат Ци, максимум результата. Она слишком привыкла быть расточительной, хлестая энергией Ци во все стороны как из пробитого стрелами чайника.

Однако в этом были и свои плюсы… вернее — только один плюс. Она — могла управлять гигантскими объемами Ци. Все что ей было нужно — закинуть в рот две небольшие пилюли коричневого цвета и подождать, пока ей не начнет вязать рот отвратительная горечь перетертых и высушенных корней Белого Лотоса Истины. Пока по ее телу не ударит поток энергии, которую она легко перенаправит в свои заклинания. С каждым употреблением таких вот пилюль она чувствовала, что «приход» становится все меньше и меньше, когда-то одной такой пилюли хватало на месяц, на недели, потом — на несколько дней. Сейчас — пара часов, не больше. Потом Ци ускользала от нее, утекала через порванные меридианы, как вода в дырявом ведре, изливаясь фонтаном во все стороны. Ну и пусть… две пилюли — она увеличит дозу. Ей нужны эти две пилюли и… снаряды. То, что можно метнуть через разделяющую их морскую гладь. Можно метнуть этот вот противовес, он весит… навскидку около двадцати даней? Жаль, что на корабле нет чугунных ядер или здоровенных камней… дерево не годится, слишком легкое, сгорит в полете.

Сяо Тай удержала себя от того, чтобы закинуть в рот коричневые шарики и спрятала их в пояс. Не слишком ли она торопится? На самом деле — она желает уменьшить количество жертв и спасти себя и экипаж судна или же просто хочет найти повод, чтобы бросить пилюли в рот и прожевать их, наслаждаясь потоком силы? Жаждет снова почувствовать себя всемогущей? И потом… она уже пожалела, что поддавшись первому порыву — съела пилюлю в тот раз, на берегу. Ощущение вяжущего голода преследовало ее почти неделю… слава приемам управления духовной энергией — она смогла наполнить себя природной Ци и не страдать от ее недостатка. Однако все это время на подсознании как будто зудил голос, который говорил ей «Да ладно, это же местный наркотик, его тут просто завались! Это не Север, где пилюль днем с огнем не сыщешь, это же Юг, тут его ящиками! В каждом курительном доме есть! Так что пока есть деньги — ты не будешь страдать от недостатка энергии, давай, съешь эти пилюли!» — и она чувствовала, как ее рот наполнялся слюной, предвкушая вяжущую горечь, а тело — содрогалось от ожидания теплого потока энергии. Мать моя женщина, думала она, я все-таки наркоманка. Самая обычная наркоманка, вот уже и причины себе придумываю, чтобы употребить. Пройдет какое-то время и в каком-нибудь курительном домике на окраине Загхая, под грудами грязных, обоссаных и вонючих тряпок — вы найдете ту самую Сяо Тай, которая когда-то была Седьмой Сестрой с Горы Тянь Ша. Уж тогда-то никому в голову не придет считать ее аватарой Кали или милосердной Хушень, потому что богини или демонессы нипочем не стали бы валяться под грудой грязных тряпок, потребляя коричневую дурь. Почему-то она была уверена, что у Хушень и тем более у Кали — хватило бы силы воли, чтобы не подсесть на заемную силу.

А с другой стороны, если прекратить боятся и вешать ярлыки «наркоманка-проститутка», то потребление таких пилюль давало ей такой мощный единовременный прилив сил, что это было бы глупо игнорировать. Ну хорошо, вот попадет она в ситуацию «пан или пропал», там, «грудь в крестах или голова в кустах», и что? Скорчит физиономию, дескать я лучше чистая останусь, наркотиками себя не замараю и помру? Кому тогда ее чистота и непорочность нужна будет? Сяо Тай не испытывала иллюзий и прекрасно понимала, что толку от ее мертвой тушки — чуть. Даже если с точки зрения гастрономической. «Пользы в этом ни на грош. Ни кастрюлю не наполнишь, ни подушку не набьешь.»