Сибирь и сибиряки. Тайны русских конкистадоров

Кучумовичам пришлось еще хуже, чем батьке Кучуму в последние годы его путаной жизни. Батьке, по крайней мере, удавалось время от времени собрать несколько сотен готовых партизанить воинов. Был случай, когда против «партизан» пришлось посылать довольно серьезный отряд князя Андрея Елецкого: полторы тысячи казаков, стрельцов и взятых на службу польско-литовских пленных, четыреста татар и башкир из Уфы и Казани, пятьсот пятьдесят сибирских татар. Эти золотые для «партизан» времена ушли безвозвратно. Те микроскопические мятежи, которые Кучумовичам все же удавалось поднять, быстро гасились уже не сотнями, а несколькими «десятнями» стрельцов. А там татары, остяки и вогулы начали попросту отлавливать Кучумовичей и сдавать новым властям. Первым попался Алей (после чего сибирские ханы в Сибири полностью перевелись), а за ним и оба младших. Как водится, на Руси им пожаловали денег и земель и взяли на службу. Бывшие «моджахеды» служили исправно. Один из сыновей Алея был даже назначен позже касимовским царем (именно что назначен – Касимовским царством Москва вертела как хотела). Еще какое-то время пытались дергаться уже молодые кучумовы внуки, но это обернулось сущей комедией. Кого-то из них сцапали и сдали местные, кто-то сам сдался русским, видя, что каши не сваришь.

Некоторое затишье в деятельности русских наступило в период Смутного времени. После недолгого правления и убийства первого Лжедмитрия на Руси все воевали со всеми, в точности как татарские мурзы и племенные князьки после падения Кучума. Разве что ставки были повыше – трон Московского царства. Замаешься перечислять игроков… Польско-литовское королевское войско, пришедшее с четкой задачей: посадить на московский трон королевича Владислава (коему, как это ни прискорбно для нашего национального самолюбия, присягнуло некоторое количество московских бояр). Шведы – сначала их пригласили за деньги воевать против поляков, но они, видя всеобщий хаос, вознамерились оттяпать себе «Кемску волост». Ополчение Пожарского и Кузьмы Минина, намеревавшееся восстановить «закон и порядок» (правда, одно время Пожарский, будучи довольно знатен родом, сам пытался пролезть в цари, но как-то не сложилось). Немаленькая армия атамана Болотникова, в которой, вопреки иным утверждениям, состояли не только крестьяне, но и отряды дворянской конницы. (Болотников так и остался во многом загадочной фигурой, чего он от жизни хотел и к чему стремился, выяснить в точности так и не удалось.) Не столь уж и слабые казачьи отряды, всерьез собравшиеся посадить на трон своего атамана Заруцкого. Войска второго Лжедмитрия. Войска поцарствовавшего как-то мимоходом князя Василия Шуйского, промелькнувшего в русской истории, словно несущийся по полю заяц.

Все это – лишь главные участники Смуты. Кроме них, по стране шаталось множество уже чисто разбойничьих шаек, никому не подчинявшихся и заботившихся исключительно о добыче, не строивших наполеоновских планов касаемо московского трона – польско-литовские отряды пана Лисовского (большинству из этого воинства попросту нельзя было возвращаться в Польшу, где их за разные противозаконные художества ждали кого решетка, кого и плаха), «воровские» казаки, ватаги русских «шишей» – главным образом состоявшие из крестьян, которые от всеобщей неразберихи (вдобавок лишившись домов и нажитого добра) остервенели и подались в разбойники. Были еще отряды третьего и четвертого Лжедмитриев, а также вовсе уж микроскопические «войска» мелких самозванцев. Их по Руси болталось десятка полтора: каждый именовал себя «царевичем». Большинство из них выдавало себя за сыновей царя Федора Иоанновича (умершего, на минуточку, бездетным), но попадались и «сын» Ивана Грозного, и его «внук». Были и те, что не могли четко определить, кто они такие: «царевич», и все тут. Клементий, Савелий, Мартын, Ерошка…

Естественно, что в таких условиях всерьез заниматься Сибирью и посылать туда новые отряды было попросту некому. Однако воеводы, стрелецкие начальники и казацкие атаманы, даже не получая никакой помощи и поддержки из метрополии, продолжали начатое своими силами и средствами. На протяжении Смутного времени воеводы Писемский и Тырков поставили Томский острог (впоследствии, как нетрудно догадаться, город Томск), а казачий атаман Павлов – Абинский острог (сейчас городок Абагур). Мало того, именно в это время русские продвинулись восточнее, к горам, известным теперь как Кузнецкое Алатау. И горы, и возникший впоследствии Кузнецкий острог, основа будущего Новокузнецка, получили свое название от местных племен – шорцев, которых русские называли «кузнецами» из-за того, что шорцы, как и буряты, умели выплавлять железо и изготавливать оружие, доспехи, бытовые предметы вроде котлов и прочего. Шорцы, кстати, были одним из тех племен, из которых позже сложился хакасский народ.