Сибирь, союзники и Колчак т.1

Роковая неожиданность переворота поставила Совет министров перед фактом, заставила его принять решение без подготовки, избрать диктатора, недостаточно оценив его качества, определить его права, не выяснив твёрдо политических целей. Я никогда не был революционером, и опыт пережитого лишь укрепил меня в убеждении, что всякий переворот приносит больше несчастья, чем выгод. Те, кто свергнул Директорию, приняли на себя тяжкую ответственность, и, судя по тому, что произошло, они, видимо, мало продумали политическую программу будущего, сговорившись лишь на замене Директории Колчаком.

Вологодский остаётся

После избрания Верховного Правителя Вологодский и Виноградов заявили об оставлении ими должностей Председателя Совета министров и заместителя Председателя. Виноградов при этом добавил, что он остался бы, если бы верил, что происшедшее принесёт благо стране, но он в это не верит.

Попытка уговорить его остаться, чтобы усилить преемственность власти, не увенчалась успехом. Иначе отнёсся к этим просьбам Вологодский. Он расплакался в заседании — до такой степени был взволнован всем происшедшим. Со свойственной ему искренностью он заявил, что ни совесть, ни рассудок не позволяют ему остаться и что он не видит в себе надобности. Но общая единодушная просьба, поддержанная и Колчаком, остаться во главе Совета министров, чтобы Сибирь, привыкшая к имени Вологодского, знала о том, что у власти остались прежние люди, повлияла на мягкого и уступчивого председателя, и он остался.

Конструкция власти

«Значит, диктатор?» — спросил Виноградов. По существу, это было так. Но Совет министров, не стремившийся к установлению диктатуры, искал какого-то среднего выхода, и когда Старынкевичу, Тельбергу и мне предложено было выработать основной закон, определяющий права Верховного Правителя и права Совета министров, мы остановились на мысли, что Российское Правительство составляют Верховный Правитель и Совет министров. Законодательная власть Верховного Правителя была ограничена, он стал «диктатором конституционным».

На акте 18 ноября отразились как спешность его составления, так и двойственность настроения его авторов, и я, один из трёх авторов, сознаю, что акт этот был не вполне удачен. Мы рассчитывали на восполнение его новым Положением о Совете министров, которое было поручено разработать новому управляющему делами, профессору Тельбергу. Но он не сделал этого, а практика пошла путём зигзагов, которые в результате исказили сущность ноябрьской конституции.

Совет министров превратился в законодательный орган, не ответственный за внутреннюю и внешнюю политику. Вся тяжесть политической ответственности пала на плечи адмирала и его ближайших советников.

Причины переворота

Что послужило причиной переворота?

Я думаю, основная причина — это общая неудовлетворённость уфимским компромиссом. Директория — креатура левых — утратила свой престиж у эсеров, как только там появился Чернов.

Из оставшихся после Директории материалов выяснилось, что на заседаниях эсеров, происходивших в Самаре с конца августа по начало сентября 1918 г., когда поставлен был вопрос об «ответственности власти в ультимативной форме, большинство высказалось за возможность в крайнем случае признать безответственную власть — такое решение принято было большинством 35 голосов против 7. Затем, когда этот вопрос был поставлен не в ультимативной форме, ответственность Временного Правительства перед съездом членов Учредительного Собрания была принята большинством — 19 против 14 при двух воздержавшихся, а вся резолюция принята была 25 против 13 при 1 воздержавшемся, на собрании фракции 4 октября».

Первое голосование явно свидетельствовало о готовности партии принести партийные интересы в жертву государственной необходимости создать всероссийскую власть. Но стоило Чернову взять в свои руки бразды правления — и все эсеры-максималисты закусили удила. Второй партийный съезд, состоявшийся уже после избрания Директории, постановил, что члены партии, участвующие в правительстве, должны нести ответственность за свою политику перед центральным комитетом партии. Это решение окончательно скомпрометировало Авксентьева, Зензинова и Роговского в глазах военных и буржуазных кругов.

Левые и правые группы были настроены враждебно к Директории. Центр ещё не успел сложиться. Он ещё связан был с эпигонами Сибирского Правительства, которое имело реальную жизненную опору в умеренных элементах. Директория висела в воздухе — некому было прийти ей на помощь.

Неизбежность решения

Что мог сделать в такой обстановке Совет министров? Мыслимо ли было воссоздание Директории? Каков был бы её удельный вес после вынужденного путешествия главы Директории на грузовом автомобиле в загородные казачьи казармы? Какими средствами можно было бы предотвратить новые самоуправства отдельных воинских отрядов?