Сибирская амазонка

Евпраксия повернула к ним голову.

- Сделку? Он сказал сделку? - произнесла она требовательно. - Что это значит?

- Да, они готовы заключить сделку, - Константин нахмурился, - но не ту, которая нам понравится.

- Мы никого не хотим убивать, - продолжал греметь над тайгой голос чужестранца. - Мы давно могли бы перестрелять вас, но не сделаем этого, если вы примете наши условия.

Последовала долгая пауза. Евпраксия попыталась что-то сказать, но Константин жестом приказал ей замолчать.

- Что бы они ни предложили, конец будет один. Поздно или рано нас все равно убьют, как свидетелей, - сказал Алексей и крутанул барабан револьвера, проверяя, сколько патронов осталось в наличии.

- Все бесполезно, - Константин повернулся к Евпраксии:

- Открой, где тайник! Возможно, мы сумеем что-то спасти.

Евпраксия смерила его тяжелым взглядом исподлобья и, перекрестившись, отвернулась, словно и не слышала предложения Константина. Тот удрученно покачал головой и вздохнул.

В этот момент снова заговорил Корнуэлл. Голос его звучал громче. Вероятно, под прикрытием своих головорезов англичанин спустился еще ближе к крепости.

- Я полагаю, вас там осталось немного. Подумайте, возможно, совсем скоро вы будете умолять меня о переговорах, но я не дам и медной копейки за вашу жизнь, если вы снова начнете стрелять. Думайте! Я даю вам один час, чтобы вы могли обсудить между собой условия сделки. После этого их буду диктовать я и моя пушка. У нас еще достаточно снарядов, чтобы смести вас с лица земли.

- Блефует, скотина! - отозвался от двери Константин. - У них в запасе всего один снаряд, поэтому они и медлят! Сволочи!

- Скажи, что за сделку они предлагают? - уже сердито спросила Евпраксия. Она в упор смотрела на Алексея, и ему стало не по себе. Ратница по-прежнему сжимала в руках карабин, и, зная о ее талантах, можно было предполагать, что выстрелит она мгновенно, без колебаний и сомнений.

- Я не думаю, что тебе понравятся их условия, - ответил Константин спокойно, но ледяным тоном. - Евпраксия, ты - умная женщина, зачем тебе все объяснять? Нас будут сначала пытать, а после убьют. И детишки, которых ты спрятала, погибнут голодной смертью, если прежде до них не доберется Корнуэлл. Ты уверена, что они выдержат пытку и не сдадут "Одигитрию"?

- По-моему, ты хочешь ее заполучить больше, чем этот чертов агликашка. - Взгляд Евпраксии окончательно утратил дружелюбие, и она выставила карабин перед собой.

Константин поднял брови и укоризненно посмотрел на нее.

- Разве ты не знаешь меня? Разве я не способен заставить тебя говорить все, что мне нужно?

Евпраксия неожиданно покраснела и отвела взгляд. А Константин продолжал уже более мягко:

- Хорошо, я скажу тебе, но сперва убери карабин от моего виска. Положи его на пол! - Неожиданно он улыбнулся. - Давно меня не держали на мушке, как глухаря! - И подмигнул Алексею.

Мысли, которые пришли при этом Евпраксии на ум, отразились на ее лице. И были настолько ясны, будто она произнесла их вслух. Но, помедлив мгновение, она все же опустила карабин у своих ног.

Алексей тоже расслабился и прислонил бердану к стене, правда, револьвер по-прежнему сжимал в руке. Он хорошо понимал, что противостоять Корнуэллу и его головорезам или пытаться его убедить оставить скит в покое было столь же нереально и абсурдно, как пробовать с помощью шаманских заклятий остановить удар молнии.

- Не стоит облегчать задачу Корнуэллу и стрелять друг в друга! - сказал он Евпраксии.

Ратница, не поднимая головы, сжимала и разжимала кулаки.

Наконец она подняла голову. Черты ее обострились, глаза запали и казались темными пятнами на неестественно бледном лице.

- Что нужно этому грязному псу?

- Он хочет тебя! - ответил Константин. - Он хочет, чтобы ты показала ему тайник с "Одигитрией". Это единственная причина, почему эта свора здесь!

Евпраксия зашипела по-змеиному и выбросила руку с кукишем в сторону окна:

- Шиш им! Накося выкуси вместо "Одигитрии"!

Константин пристально посмотрел на нее, и она опустила голову. Тогда он перевел взгляд на Алексея и положил ему руку на плечо:

- Послушай, Алеша! Мы все скоро умрем. Под пыткой или от пули... Но я уже выбрал. Я остаюсь и буду сражаться с Корнуэллом. И сделаю все, что в моих силах, чтобы продержаться подольше.

- За кого ты меня принимаешь? - обиделся Алексей. - Я никуда не уйду. Четыре руки больше двух, не правда ли? Но даже если придется драться на кулаках, то это мне не в диковинку. Драться я умею!

- Что ж, ты прав, - согласился Константин. - Ни о какой сделке не может быть и речи. Будем сражаться! - Он подошел к Евпраксии и опустился перед ней на колени. Ее глаза уже были сухими, хотя на грязных щеках виднелись дорожки от слез. - Прошу тебя, уходи к детям! Скоро индусы ворвутся сюда... - Он обнял девушку и притянул к себе.

И Евпраксия не отстранилась. Она положила ему голову на грудь.

- Мне очень жаль! - прошептала она. - Мне жаль... - Она провела ладонью по его заросшей темной щетиной щеке.