Сибирская амазонка

И тут в пятый раз ударила пушка. Неизвестно каким манером индусам удалось подобраться к ней снова. Алексей не заметил никакого движения и думал, что враг просто-напросто выжидает удобный момент. Но пушка выстрелила. И снаряд с воем взлетел в поднебесье, чтобы в следующее мгновение упасть в самую гущу ратников. Грохот взрыва смешался с криками боли и ярости, ржанием лошадей. Взметнулись вверх обломки бревен, камни, человеческие тела. Людей и лошадей разметало в разные стороны. Когда пыль от взрыва улеглась, взору Алексея предстало ужасное зрелище. Вокруг воронки и несколько дальше от нее валялись, как тряпичные куклы, истерзанные мертвые тела и обезображенные трупы лошадей.

В живых почти никого не осталось: лишь двое из тех, что лежали рядом с Алексеем у бойниц, да трое или четверо, что готовились верхом отбить атаку индусов. Все они были ранены или контужены, пытались отползти от места взрыва, но это получалось у них с трудом.

Алексей видел, как Константин в несколько прыжков преодолел расстояние, отделявшее его от воронки, и оттащил в сторону старца. Тот был жив, но сидел на земле, прижав руки к животу, и мотал головой, как человек, которому в ухо попала вода. Его белый до недавней поры, а сейчас в копоти и в грязи балахон был изодран и висел на нем клочьями. Голдовский что-то выкрикнул и протянул руку в сторону убитых. Но Константин уже и так подхватил на руки тело одного из них. Голова и руки ратника болтались как плети...

- Алексей, помоги! - закричал Константин своему остолбеневшему от увиденного товарищу:

- Евпраксия!.. Она умирает!

Однако Евпраксия была жива и даже не ранена. Правда, лицо и руки у нее были в ссадинах, но кости оказались целы, и ни одного явного ранения на теле. Это Константин проверил первым делом.

- Контузия! - вздохнул он с облегчением. - Ее взрывной волной вышвырнуло из седла. Я видел! - Он поднес девушку к оставшейся целой избе и положил ее на крыльцо. - Ничего, она крепкая, выживет!

И словно в подтверждение его слов, Евпраксия застонала и открыла глаза. Взгляд ее был не бессмысленным, а скорее безмерно усталым. Она застонала, затем что-то прошептала и попыталась подняться.

Константин склонился над ней.

- Полежи, родная, - сказал он ласково. - Тебе надо просто отлежаться, и все пройдет.

Евпраксия окинула его более осмысленным взглядом, опять что-то прошептала, но в этом шепоте, Алексей мог за это ручаться головой, не было даже намека на ненависть. Она опять закрыла глаза и улеглась на тужурку, которую Алексей поспешно стянул с себя и подложил ей под голову.

- Что с остальными? - спросил он.

- Всех накрыли! - Константин выругался и сплюнул на землю. - Идиоты! Я ведь предупреждал Голдовского, что нужно рассредоточиться, а не держаться кучей, как хохлы на ярмарке. - Он опять выругался. - Старец тоже контужен.

Но не слишком, должен оклематься. - И обвел двор тоскливым взглядом. Не думал, что все так быстро решится.

- Я тоже считал, что ратников гораздо больше. А их оказалось всего человек двадцать, - произнес сокрушенно Алексей, проследив за взглядом Константина. - Из них несколько ранены, остальные убиты.

- Да, тех, кто сможет сражаться, осталось не больше пяти-шести человек. - Константин направился к одному из ратников, который перевязывал руку своему пострадавшему от взрыва товарищу. Им оказался Родион. Константин присел перед ним на корточки.

- Что, приятель? Хочешь не хочешь, но очутились мы с тобой в одной лодке. Что делать будем? Еще один выстрел, и от скита только щепки полетят. - И он махнул рукой в сторону полыхающих изб. Черный дым столбом уходил в небо и расплывался над ущельем длинным муаровым шлейфом. - Есть у вас тайные ходы?

Родион исподлобья посмотрел на него.

- Не твово ума дело, бесово отродье! Пока старец не скажет, никуда не уйдем! Бо святыни наши порушены будя!

- Они так и так порушены будя! - передразнил Родиона Константин. Сейчас это отродье, - кивнул он в сторону вражеских позиций, где исходили торжествующими воплями индусы, - еще раз пульнут из пушки и возьмут вас голыми руками со всеми потрохами и святынями. Думай, что дальше делать! Говори, где храните "Одигитрию" и книги?! Может, мы успеем их спасти.

Родион злобно сверкнул глазами, попытался подняться, но искалеченная нога подвела его, и он повалился на землю.

Оставшиеся в живых ратники молча столпились вокруг них.

Константин вскинул голову и яростно выкрикнул:

- А ну, разойдись, остолопы! Хотите, чтобы снова накрыло?

Те с самым угрюмым видом отошли в сторону.

- Давай помогу, - сказал Константин миролюбиво и протянул руку Родиону, который сидел на земле с неестественно вывернутой ногой. Тот оттолкнул руку и гневно выкрикнул:

- Ступай отселя, малакайник! Бо твоя помощь не в пользу будя! Убирайся, а то пристрелю, аки пса шелудивого!

Константин махнул рукой и встал. Голос его звучал удрученно: