Сибирская амазонка

- А зачем тогда пса спустили? Он как раз под нами на цепи бегает. Попробуй только с лестницы сойти. Я от того и проснулся, что Степан его из сарая выпускал. А ведь сам Никита с вечера приказал его запереть, чтобы мы с тобой, если приспичит по нужде, могли спокойно через двор пробежаться.

Понял мою мысль?

- Понял, - пожал Алексей плечами, - но что они хотели от нас скрыть?

- Я не слышал, когда казаки приехали. Правда, сквозь сон почудилось, что кто-то барабанит в ворота. Ну, я одеяло на голову натянул, затем слышу цепь брякает и Степан на пса матерится. Он на него то ли прыгать стал от радости, то ли облизал. Потом голос Никиты услышал. И показалось мне, что он не столько рассержен поздним визитом, сколько напуган. Ты же сам видел, суетились они, будь здоров. Так всегда бывает при растерянности или при сильном испуге.

- Я это понял, - Алексей зябко поежился. Исподняя рубаха не спасала от утренней промозглой сырости, и он, закутавшись в одеяло, как в кокон, спросил:

- Ты слышал плач?

- Слышал. - Иван достал папиросу, покрутил в руках, но закуривать не стал. Они оба клятвенно пообещали атаману, что не будут баловаться огнем на сеновале.

- Мне показалось, что плакал ребенок.

- Правильно показалось, - усмехнулся Иван, - но не грудной и не младенец. Лет десяти-двенадцати или чуть меньше.

- Откуда ты знаешь? - поразился Алексей.

- Так их же пятеро у меня! - в свою очередь, удивился Иван недогадливости приятеля. - Я этого рева столько наслушался!

- Но я не заметил ребенка. Десять лет, уже большенький. Можно среди взрослых разглядеть.

- Так ты, что ж, ничего не понял? - Иван подсел к нему почти вплотную и, оглядываясь на выход, прошептал:

- С моего места виднее было, чем с твоего. На парусине они что-то пронесли в баню. Небольшое. Я поначалу думал, овца, что ли. А потом как озарило! Ребенка они туда пронесли. То ли раненого, то ли больного. Слышал, как атаманша вскрикнула, словно испугалась чего-то. А она в этот момент то, что лежало на парусине, рассматривала. Потом, видел, с какой сумкой Гавря с крыльца сбежал? С нею военные фершалы ходят. А в руках что-то белое держал, не иначе материю на бинты.

- Но если ребенок больной или раненый, как ты сказал, зачем же тогда им от нас таиться? - вполне резонно удивился Алексей. - Что здесь такого?

- Да я тож про то думаю. Может, примерещилось нам с пьяных глаз всякой чертовщины, а поутру все разъяснится, и сами же смеяться будем над своими дурацкими подозрениями.

- Но все же не следует лезть первыми с вопросами.

Давай посмотрим, что они нам объяснят. Не промолчат же они, в самом деле?

- Попробуем, - согласился Иван. - Может, и правда, овчинка выделки не стоит, а нам от безделья всякая блажь в голову лезет. - Он потянулся. Жаль, я оставил в доме подзорную трубу. С ней бы все разглядели.

- Ты взял с собой подзорную трубу? - изумился Алексей. - Зачем?

- А на всякий случай, - махнул рукой Иван и подмигнул приятелю:

- Какие мы тогда путешественники без подзорной трубы.

- Это ты здорово придумал, - обрадовался Алексей. - В тайге нам без нее не обойтись. Вдруг где скит обнаружим, близко к нему не подойдешь...

- Постой, какой еще скит? - уставился на него Иван. - Мы приехали тайменя ловить, а не раскольников по тайге.

Оставь эту затею за ради Христа!

- Подожди, не кипятись, - с досадой отмахнулся от него Алексей. - Я перед сном не стал тебе рассказывать, что от сотника узнал. Спать сильно хотелось, но теперь, похоже, уже не заснем, так что слушай. Кажется, об этих ратниках в балахонах или, как ты говоришь, в бахотне, здесь не понаслышке знают. Я старику про эту девицу рассказал, так он не меньше Гаврилы перепугался. Запретил мне даже упоминать о них. Дескать, повсюду у них уши. И самое главное... - Алексей выждал мгновение и с торжеством в голосе произнес:

- Главное, что старик проговорился. Назвал ее имя.

Евпраксия. И тут же сорвался с места и бегом в избу.

- Теперь я кое-что понимаю, - покачал головой Иван. - Ты это имя во сне несколько раз повторил, только я ничего не понял. По правде сказать, первый раз слышу, чтобы женщину так называли.

- Так у них не только вера старинная, но и имена. Тебя разве имя Измарагда не удивило?

- Меня все удивило, - проворчал Иван, - и прежде всего то, что мы, того не желая, все ж ищем на свою шею приключений. Ну скажи, на кой ляд нам вздумалось пялится на этих индусов? Прошли бы мимо, на филеров не наткнулись бы, девку эту бесноватую не встретили бы... Нет, словно леший попутал! Так еще и здесь, оказывается, покоя нет.

Что ж, получается, эти ратники где-то поблизости околачиваются? И чем же, спрашивается, они таким занимаются, что у местных сразу в штанах мокро, если спросишь о них?

- Ратники, рать, - задумчиво произнес Алексей. - Воины, воинство... Может, скиты защищают?

- Плохонько защищают, если позволяют им гореть.

Видно, не успевают их обитатели вовремя от солдат скрыться, вот и жгут себя, чтобы в руки слуг Антихриста не попасть.