Сибирская амазонка

Определю для вас лошадей, чтобы груз на себе не таскать, а мои огольцы вам все, что хотите, покажут и расскажут. Они у меня рыбачки знатные! - с явной гордостью за своих младшеньких произнес атаман. - Бывает, по ведру хариуса за полдня натаскают. И тут же раздерутся. Спорят, у кого больше рыбы-то! Мать их поперек лба рушником отходит, только тогда и успокоятся. А мне так и хлыст приходилось в руки брать. Озоруют, страсть! Может, рядом с вами притихнут на время, да и при деле будут. Вы как на это смотрите? - Он глянул вопросительно сначала на Ивана, потом на Алексея. - Ребятишки они не зловредные и в воровстве не замечены.

- Да что ты нас, Никита, уговариваешь? Мы и сами хотели просить дать нам кого-нибудь в проводники, чтобы лишний раз тебя не отвлекать. А ребятишки нам подходят лучше некуда. Болтаться без дела мы им не дадим, и на озорство у них времени не останется. - Иван улыбнулся. - Позволишь, мы их с собой на озера заберем.

Атаман с явным облегчением улыбнулся и пожал им руки.

- Ну и лады! Славно дело получилось. И вам угодил, и баламутов своих пристроил. Все меньше матери беспокойства! - Он посмотрел на небо и крякнул:

- Плохо дело! Погода совсем разгулялась, а надо дождя! Вот так надо! Он чиркнул себя ребром ладони по горлу. - В Петровском логу полыхает вовсю. Пожар идет верховой, его ничем не остановишь, одна надежда на дождь.

- Есть опасность, что он дойдет до станицы? - спросил Алексей.

Атаман перекрестился.

- Не дай бог! При хорошем ветре за день домчит, на тройке не обгонишь. Сейчас там мои станичники лес валят да лог опахивают, чтобы не дать огню в тайгу вырваться. Тогда нам вовсе с ним не справиться. - Он опять перекрестился. - Все под богом ходим. Видно, чем-то мы его разгневали, но будем надеяться на его милосердие. - Он склонил свою большую голову. - Ну, до вечера! Пожар пожаром, заботы заботами, но джигитовку всенепременно вам покажем. Это уж святое дело!

Никита Матвеевич снова пожал им руки и вышел из кухни.

Иван проводил его взглядом.

- Нет, теперь меня и вовсе забирает! Они ведь даже не успели договориться, и каждый врет по-своему, но к вечеру все обсудят. Тогда уж нам вовек ничего не узнать.

- Слушай, а может, не стоит всю эту канитель затевать?

Как-то некрасиво получается: нас они привечают, из кожи вон лезут, чтобы угодить, а мы вдруг возьмем да свинью им подложим. Давай не будем спешить, а вдруг все само собой разрешится?

Иван окинул Алексея насмешливым взглядом.

- А кто говорит про свинью? Просто мне хочется проверить, сумеют ли они нас обдурить?

- Ну, давай проверим, - с сомнением в голосе произнес Алексей. Он слишком хорошо знал Ивана Вавилова, чтобы поверить подобным заверениям.

Но на этом их диалог и закончился, потому что на пороге появились близнецы и сразу же подняли шум и гам, обнаружив и не поделив подзорную трубу Ивана.

- Сашка, уймись, паря! Вымахал выше меня, а ума, как у воробья! строго сказал Вавилов и отнял трубу у того из близнецов, что был пошире в плечах и покрепче в спине. - Если разобьете инструмент, в тайгу ни того, ни другого с собой не возьмем!

- В тайгу? - Близнецы вмиг забыли о распрях. - А не брешешь?

Алексей расхохотался. Лицо Ивана вытянулось от такого панибратства, но что поделаешь? Два лохматых и черноглазых, успевших изрядно загореть и подхватить цыпки на руках дитя природы смотрели на него с таким восторгом и обожанием, что Ивану оставалось только почесать в затылке и сделать вид, будто ничего не произошло. Впрочем, вскоре это у него вошло в привычку.

- Я с вашим батей договорился, возьмем вас на Пожарские озера. Но при условии, что браниться и таскать друг друга за вихры не будете и пообещаете слушаться меня и Алексея Дмитрича беспрекословно.

- Обещаем! Вот те крест! - с готовностью перекрестились близнецы.

Теперь Алексей разобрался, что Сашка - более крепок и солиден для своих тринадцати лет, а Шурка - тонок в кости, подвижен и часто страдает от кулаков брата. А во всем остальном они были на одно лицо. Смуглые и чернявые, как галчата, с лохматыми, некогда стриженными в скобку головами, они и одеты были одинаково: в старые шаровары и сатиновые рубахи, обуты в мягкие сапожки по ноге, а за поясом у каждого, как у заправского казака, нагайка.

- Вы нас в проводники нанимаете, значитца? - спросил деловито Сашка. Сколько платить будете?

- Ну, ты и гусь, малый! - хмыкнул Иван. - Выходит, за удовольствие попасть на озера я вам еще и платить должен?

- Я чтоб по справедливости, - насупился паренек. - Я за конями буду ходить, Шурка кашу варить, вы рыбу ловить. А после ее и солить треба!

Иван покачал головой и переглянулся с Алексеем.

- Что ж, по справедливости, так по справедливости. Работать будете за харчи, а если все удачно сложится, заплатим еще рубль на двоих. Идет?

- Идет, - кивнул головой Сашка и тут же поторопился застолбить свое верховенство. - Только мне семьдесят копеек, а Шурке - тридцать!

- Как это тридцать? - взвился тот на дыбы и ухватил брата за грудки. Чего ради тебе семьдесят?