Сибирская амазонка

Внезапно шнур ослаб. Алексей остановился и потянул его на себя. И тяжесть, повисшая на тройнике, стала медленно подаваться вслед за бечевой. Таймень, растопырив плавники, как веслами, бороздил воду и медленно тащился вверх по сливу. У Алексея перехватило дыхание. Такого гиганта ему сроду не приходилось видеть, разве что на витрине рыбного магазина в Санкт-Петербурге. Но там он, похоже, был из папье-маше... А тут первый раз забросил, и такая удача! Он тянул бечеву на себя из последних сил, но не собирался сдаваться. Еще несколько мгновений страшного напряжения, и таймень перевалил слив. Снова заходила вода, взбитая его хвостом. Рыба металась из стороны в сторону, переворачивалась с боку на бок, выпрыгивала из воды...

- Тащи его, дядька Лексей! Та-а-ащи! - закричал исступленно за его спиной Сашка и, подскочив сбоку, принялся прыгать и отчаянно орать:

- Что вы делаете? Уйдет! Уйдет, зараза! - Подбежав к выступу скалы, он выпучил глаза, замахал руками и завопил и вовсе истошно:

- Уйдет! Ей-богу, уйдет!

Следом подбежал Иван и тоже ухватился за бечеву. Вдвоем было легче ее удержать и справиться с заметно уставшим тайменем. Но тот сопротивлялся еще не менее десяти минут и наконец выбился из сил. Он поворачивался кверху брюхом, всплывал на поверхность, вяло работал плавниками, и через пару минут они благополучно подвели его к берегу.

- Ну и пасть! Ну и рыбища! - исходил Восторгом Сашка и, заглянув под камни, прокричал еще более радостно:

- Да она же икряная!

И в этот момент рыба вывернулась, рванула по-лошадиному и метнулась в глубину.

- Иван, держи! - заорал что было сил Алексей, чувствуя, что его тянет за тайменем. Рыба ходила в воде бешеными кругами, тонкий шнур резал руки до крови. Иван перекинул его через плечо и пошел, согнувшись, как бурлак, от реки. Но таймень, точно застоявшийся жеребец, рванул из воды, сделал "свечку" и ударился брюхом о воду. Шнур вырвало из рук рыбаков, и они повалились на гальку. Таймень всплыл на поверхность и, еще не веря, что свободен, покачался на волне. Потом перевернулся на спину, затем опять на живот и быстро, словно его хлестанули нагайкой, бросился по течению вниз.

Сашка, рыдая от горя, бежал следом за ним по берегу.

Иван, прихрамывая и ругаясь, подошел к большому валуну и сел на него, рассматривая изрезанные бечевой ладони. Но Алексей ничего этого не видел от отчаяния, равно как и того, что его ладони тоже все в крови. Он упал на колени прямо в мелководье и схватился за голову. Надо же, такой небывалый случай! Таймень взял поживку среди бела дня, а он его так бездарно упустил!

Мимо него промчался Шурка, которого он даже не заметил. Но в следующее мгновение бешеный рев двух глоток заставил его поднять голову. Из-за камней вновь показался Шурка, но теперь он исполнял какой-то дикий танец, подпрыгивая, кружась и взмахивая руками, и издавал при этом совершенно бессмысленные, но восторженные крики. Двигался он спиной вперед, и через секунду стало понятно почему. По берегу, сгорбившись и семеня ногами, с трудом вышагивал Сашка и тащил за собой на бечеве огромную толстогубую рыбину.

Оказывается, таймень, одурев от радости, рванул вниз по перекату, вылетел на полной скорости на галечную косу и зацепился бечевой за камни. Здесь-то его и поймал Сашка.

Схватившись за руки, они уже вчетвером исполнили и вовсе первобытный танец вокруг вяло шевелящей плавниками рыбы. Таймень смотрел на них крохотными тусклыми глазками, щерил губастую пасть. Сашка палкой выковырнул у него изо рта тройник, смотал трясущимися руками шелковую бечевку и отдал Алексею.

- Вот это рыбалка так рыбалка! - Иван обошел вокруг тайменя. - Да в нем мяса больше, чем в хорошем баране!

Фунтов семьдесят, не меньше! - Он глянул на Алексея, который смотрел на добычу с глупейшей, но радостной улыбкой, до сих пор не веря в свое счастье. - Нет, Алешка, это не по справедливости. Ты даже слова не сказал, что хочешь поймать тайменя! - Он ткнул носком сапога в тугой рыбий бок и с обидой произнес:

- Ишь, развалился! Ничего, я своего тоже поймаю, и побольше твоего, Алешка!

- Не сердись, Иван, - Алексей положил руку ему на плечо. - Что он, последний таймень на реке? Твой точно под корягой еще лежит и размером не меньше крокодила.

Иван только махнул рукой.

- Опять зубоскалишь? Дался тебе этот крокодил!

Сашка тем временем закончил обмерять тайменя четвертями и приказал:

- Несите его, дядька Лексей, подальше от берега в тень! - Гордость так и лезла из него. Надо ж, как ловко он подцепил тайменя да еще длиной в два с лишним аршина!

Утер, ох как утер нос городским гостям!

Алексей поднял тяжелую рыбину и понес на спине, чувствуя, как стихает трепет ее тела. Близнецы и Иван довольные шли рядом.

Уложив уснувшего тайменя на широкие листья дудника, Сашка достал из-за голенища сапога нож и привычным движением распластал рыбу. В ее желудке оказался ленок фунта два весом да вздумавшая переплыть реку неосмотрительная белка. Икры не было.