Сибирская кровь

За три-четыре месяца до рождения Любови умерли друг за другом «от кашля» и кори две старшие дочки ее родителей. И этот рок – смерть одних детей перед самым рождением других – будет потом преследовать ее сына Георгия.

Она в семнадцать с половиной лет потеряла свою мать, сгоревшую «от простуды», и, став самым старшим в семье ребенком, конечно, помогала отцу поднимать шестерых своих младших братьев и сестер (еще один ее трехлетний брат умер от скарлатины всего через месяц после матери). Сама же Любовь Адриановна ушла из жизни в Кутурхае в сорок четыре года «от болезни желудка» 8 августа 1911 года, на полгода раньше своего отца.

Смерть жены Матвея Данииловича пришлась, когда их младшему сыну Георгию было всего одиннадцать лет, а единственной оставшейся в живых дочери Капитолине – меньше года, и через два с половиной месяца он женился вновь. Мачехой его детям стала сорокаоднолетняя крестьянская вдова Анна Николаевна Шелковникова из Алексеевской деревни. Она наверняка была рождена либо в одном из поселений прихода Бирюльской Покровской церкви, метрические книги которой за 1866–1872 годы не сохранились, в семье венчавшегося там в 1858 году Николая Васильевича Калмакова из Подкаменной деревни, либо – в семье Николая Логгиновича Колмакова из Большеголовского селения[378]. Восемнадцатилетняя Анна Николаевна Калмакова из того селения в первый раз вышла замуж в 1888 году за алексеевского крестьянина Матвея Афанасьевича Шелковникова[379], и у них было не менее четырех детей, двое из которых умерли младенцами. А рожденные в 1895 и 1902 годах дочери Пелагея и Мария могли остаться живы и тогда были Матвею Данииловичу Черепанову падчерицами.

В сохранившихся метрических книгах верхнеленских церквей после своей второй женитьбы кутурхайский крестьянин Матвей Даниилович упоминается лишь единожды – 26 июня 1912 года, когда он был восприемником Петра – сына Исидора Ивановича Карасева[380] из Тутурской волости. И затем исчезает навсегда. Его нет ни в записях об умерших, о восприемниках и поручителях верхнеленских церквей, ни в исповедных росписях 1915–1916 годов прихожан Качугской Вознесенской церкви и Верхоленского Воскресенского собора. Нет там и его жены (или вдовы) Анны Николаевны Черепановой.

То ли он вскоре после лета 1912 года умер за пределами приходов верхнеленских церквей, то ли в одном из таких приходов в период 1912–1916 годов, за который церковные метрики не сохранились[381], то ли куда-то переехал с новой женой, то ли произошло что-то еще, мешающее выяснить его судьбу, я до сих пор узнать не смог. Но его сын и мой дед Георгий Матвеевич Черепанов говорил своим детям, что стал воспитываться не отцом, а старшим братом с двенадцати лет.

У Матвея Данииловича и Любови Адриановны было семеро детей. Первый сын Степан, родившийся через полтора года после их свадьбы, прожил чуть больше месяца, и весть о его смерти застала Матвея Данииловича в армии. Спустя семнадцать лет умер в четырехлетнем возрасте от дифтерии еще один их Степан, а точно между ними – их годовалая дочь Евдокия.

Свои семьи завели три сына и дочь: Василий[382], Георгий и Матвей Матвеевичи женились на крестьянках Евдокии Семеновне Даниловой из Кистеневской деревни, Елизавете Ивановне Скорняковой из Макарово (вторая жена Георгия Матвеевича – Екатерина Васильевна Имбрикова была из якутской Усть-Маи) и Марии Васильевне Шеметовой из Кутурхая. Капитолина выходила замуж дважды. Все они, кроме Матвея Матвеевича, в самом конце 1930-х годов перебрались из Кутурхая в Усть-Майский район Якутии.

Жена Матвея Матвеевича была почти на три года старше своего мужа, и, если верить в правильность возрастов по исповедной росписи 1916 года, один или двое их детей родились еще до венчания родителей (метрики о рождении Михаила и Анны не найдены, и судьба Михаила не известна. Может, его вообще не было, и церковнослужители ошиблись). Сам же Матвей Матвеевич служил в 1918 году прапорщиком 9-го Сибирского стрелкового запасного полка, а затем, со слов его внука Николая Васильевича Черепанова, был в колчаковских войсках, дезертировал, скрывался от большевиков в лесах вблизи Кутурхая. Но что-то мне эта причина «скрывания» не представляется достаточно убедительной, и она могла называться для того, чтобы его детям не попасть под репрессии. Вполне вероятно, Матвей Матвеевич Черепанов воевал в крестьянском повстанческом отряде против советской власти. Его в 1921–1922 годах или несколько позже выследили и убили кистеневские чоновцы. Спустя несколько недель тело, распухшее до того, что лопнул поясной армейский ремень, родственники отыскали в глухом лесу и тут же захоронили, а вернувшийся с фронта Великой Отечественной войны Василий – сын Матвея Матвеевича не смог найти места погребения отца.