Сибирская кровь

В метрике о бракосочетании в январе 1901 года Ивана Скорнякова и Домники Ратьковой жених приведен как «Исетской деревни[386] незаконнорожденный крестьянский сын, Йоанн, по восприемному отцу Васильев Скорняков» в возрасте двадцати четырех лет (значит, он родился в 1876 году или в самом начале 1877 года). Я досконально изучил все сохранившиеся метрические книги верхнеленских церквей с конца 1860-х годов и за 1870-е годы в поиске записи о рождении внебрачного Ивана. «По дороге» подсчитал, что из двадцати пяти незаконнорожденных и крещенных в Качугской Вознесенской церкви в 1870-х годах целых шестнадцать случаев пришлось на матерей из Исетского селения. И в том был какой-то феномен Исети: незаконнорожденные оттуда были в два раза чаще, чем из всех других поселений качугского прихода вместе взятых, хотя со своими менее чем тремя с половиной сотнями прихожан Исеть не дотягивала и до шестой части всего этого прихода. Из чего можно бы сделать вывод, что в те времена исетские девицы оказались в десяток раз грешнее своих сверстниц. Только такая статистическая выборка непрезентативна, ведь не все рожденные вне брака от прихожанок Качугской Вознесенской церкви были крещены именно в ней. Да и не все рожденные были крещены: имелись случаи, когда в сокрытие своего «грехопадения» молодые мамаши умертвляли новорожденных. К счастью, иногда безуспешно. И мне встретился один страшный случай попытки убийства девицей незаконнорожденного дитя. Он произошел в бирюльском приходе – в первый день июня 1877 года протоиерей Бирюльской Покровской церкви Лавр Коноулин без восприемников покрестил под именем Митрофана малыша. И вот что было записано о нем в метрическую книгу²¹³: «Едва зарытый на кладбище в старую могилу только что новорожденный младенец, был вырыт и принесен в Мирскую избу… при самом тихом дыхании был мною окрещен кратким крещением и миропомазан. По дознанию, младенец оказался рожденный от крестьянской дочери, Бирюльской слободы девки Марфы Ивановой Чемякиной[387]».

Но возвращусь к Исети, жительницы которой, стоит полагать, своих незаконнорожденных не убивали. И за вышеуказанное десятилетие были «девки», имевшие по два-три рожденных вне брака и крещенных ребенка, а у Ирины Кожевниковой их было даже четверо. Десять незаконнорожденных детей оказалось у семи крестьянских дочерей Скорниковых. Но из них не было ни одного Ивана. Зато сын с таким именем появился у Александры Кожевниковой и как раз в 1876 году, а его восприемниками названы Гавриил Скорняков и вдова Матрена Черепанова из Куржумово. Я уж было посчитал, что тот Иван и стал моим прадедом, взяв фамилию своего крестного отца, однако после изучения записей об умерших выяснилось, что он не пережил уже следующий, 1877 год.

Не удалось найти сведений в искомые годы о незаконнорожденных Иванах и в сохранившихся метриках других верхнеленских церквей, что предполагает крещение Ивана Скорнякова в Белоусовской Иннокентиевской или в Бирюльской Покровской церкви, метрические книги которых за 1876 г. не обнаружены. Но неожиданно мне повезло, и я все-таки «отыскал» своего прадеда: в исповедной росписи Качугской Вознесенской церкви за 1877 год – а она была самой последней из сохранившихся перед 1915 годом, и без нее я бы уже ничего не узнал, – приведена запись «Софии сын Йоанн /незаконнорожденный/ родился 24 августа 1876 года». Эта запись завершает перечень семьи крестьянина Исетского селения вдовца Федора Дмитриевича Скорнякова²¹⁵. В нем среди пяти детей Федора Дмитриевича – его старшая дочь София, тридцати одного года.

Последующим изучением архивов установлено, что женой Федора Дмитриевича и матерью Софии была Матрона Кондратьевна, урожденная Черкашенина, и она умерла, вероятно, в 1869 году[388]. Иван оказался первенцем Софии Федоровны, но далеко не единственным ее незаконнорожденным ребенком. Вне брака она рожала еще не менее шести раз в 1878–1887 годах, однако из тех детей пережила младенчество лишь появившаяся на свет в январе 1878 года дочь Ксения.

В конце 1887 года Софья Федоровна Скорнякова в возрасте сорока одного года вышла замуж за тридцатисемилетнего качугского поселенца Пуда Захаровича Устинова и уже в браке, в 1892 году, родила еще одного ребенка, не прожившего и полутора лет.

Показательно, что в 1899 году при замужестве Ксении, внебрачной дочери Софии, и при крещении в 1901 и 1909 годах детей Ксении, а также в исповедной росписи 1915 года она записывалась по восприемному отцу Ивану Никифорову с отчеством Ивановна, но при крещении в 1900 году своего первенца – Филипповной. Это ошибка или ее родной отец носил имя Филипп?