Сибирская кровь

Забегая вперед, скажу, что примерно так, да еще с солидной прибавкой посевных площадей, постепенно и расселились под Верхоленском пашенные крестьяне – вверх по рекам Куленге и Лене более чем на тридцать верст (это нынешние куленгские поселения Толмачева, Челпанова, Алексеевка, Большедворова, Хабардина, Белоусово, Шеметова, Житова и ленские поселения Степнов, Картухай, Шишкина, Кистенева) и вниз по Лене почти на сорок верст (Ремизова, Куницына, Козлово, Пуляева, Тюменцева). И теми пашенными крестьянами были изначально казаки Верхоленского острога, которым земля выделялась для обработки взамен хлебного жалования[97].

На искомой позиции – напротив впадения реки Куленги в Лену – Верхоленский Братский острог представлял собой уже квадрат со сторонами в двадцать печатных саженей, на углах стояли избы по четыре сажени каждая, между ними была проезжая башня. Детинец размещался на пригорке, а посад – под нею. Это следует из ответов администрации Верхоленского дистрикта на вопросы анкеты действительного статского советника Татищева[98]: «Верхоленской острог стоит при реке Лене на гористом месте, на правой руке, а посад под горою. …при Верхоленском остроге имеютца: две церкви деревянные, две улицы – одна проежжая, вторая береговая, а торжищ не имеетца».

Кстати, те ответы содержат и сведения о населявших Верхоленский дистрикт «братцких и тунгуских народах»: «Живут скверно… От них ея императорскому величеству никакой услуги не имеетца, понеже ни на какие службы не посылаютца, а платят в казну ея императорского величества ясаку братцкие по два рубли в год, а тунгусы по четыре и по три и по два и по одному соболю, смотря по их пожиткам и по промыслам». И еще: «Верют они иноземцы в шаманов своих, а они шаманы верют в дьявольскую силу … а богов никаких не исповедают кроме вышеозначенного диявольского нахождения… жертвы воздают чрез шаманов, когда они ко своему сомнению здумают, овогда … втыкают на колья баранов и жеребят, а иногда в бубны бьют и о посохах скачют… Никакого между ими предания об их древности никогда не имеют … в здешнем месте обитают от роду своего, как зачались и откуда деды их пришли того они не знают, понеже поселение их прежде Верхоленского острогу, а преж сего до поселения русских людей сами над собою власть имели, а как русские люди в ясак под руку царскую подклонили, тогда никакой власти не имеют… За всякие злодеяния, сиречь за кражу и за протчие непорятки, правят они: ежели украдет из них одну корову или ино что, то правят десять голов за одну корову… А по возрасте младенца от закону никакого обучения не имеют, токмо обучение одно предлагают – учат на конех ездить и всякую черную работу робить. А в супружество вступают таким обычаем, когда девку и мужика сведут вместе, и покинут в юрте обеих, а сами все из юрты выдут вон и больше ничего не исполняетца. И имеют у себя жен, ежели богатой, то имеет три жены, иной – две, а скудные и по одной. Тако ж и жен от себя отлучают в таком состоянии, понеже дают они за них калымы, сиречь покупают дорогою ценою, ежели будет не в обычай, то они их и продают иных на сторону, а в то место иных покупают. А погребение у них отправляетца в таком состоянии: овогда мертвых на огне жгут, а иногда загребают в землю, а никакого отпеву не бывает»⁴⁰.

Сразу же после основания острога на новом месте к его главной функции – сбору ясака – добавилось земледелие. И казаки, и поселившиеся неподалеку крестьяне из ссыльных и вольных переселенцев с «материковой» России начали активно осваивать пашню, строить мукомольные мельницы. Выращенный здесь хлеб пополнял продовольственные запасы острога, а его излишки шли в северные поселения Сибири.

Но на первых порах пришлось терпеть разорение: «в 1648 годе нападали буряти на Верхоленск и причиняли великий вред особливо в уезде, где недавно поселившиеся крестьяне удары от них выдержать были принуждены. Притом они грозились разорить не токмо Верхоленск, но и Усть-Кут, да и самый Илимск. Тогда пропасть бы было Верхоленску когда был новый воевода Якутский Дмитрий Франсбеков[99], зимовавший в том годе в Илимске, 200 человек промышленных утесненому острогу не прислал на помощь. Посей причине щастие переменилось, и предводителей сей станицы московский дворянин Василий Нефедьев был в состоянии не токмо обороняться против бурят, но и на самих их напасть; что и произвел в действо с таким добрым успехом, что некоторое число бунтавщиков порубил и получил добычу много лошадей и рогатого скота, не потеряв при этом ни одного человека»⁴¹.

Список тех, кто защищал Верхоленский острог в его начальные годы, из ста одиннадцати служилых людей я размещаю в алфавитном порядке их семидесяти фамилий в приложении. Они изначально были сменяемыми казаками, «годовальщиками». Но некоторые из них завели в Верхоленске семьи и остались в нем или в рядом расположенных поселениях навсегда. Другие же были переведены или бежали.