Сибирская вендетта

Когда-то Андрей плавал почти на такой же лодке, научился обращаться с вёслами. Ему нравилось, погрузив лопасти в воду, упереться ногами в пол и тянуть к себе вёсла изо всей силы, так чтобы пена летела из под кормы. Лодка сильно раскачивалась от мощных гребков, позади оставался кипящий пенный след, вихрились водовороты, угрожающе журчала вода… Через несколько минут он был уже на середине реки, и в этот момент увидел, как с насыпи к сторожке съехал уазик с мигалками, из него выскочили крепкие ребята в полицейских полушубках. Заскочили в избушку, едва не сорвав дверь. «Эге-ге, — подумал Андрей, — быстро взяли след». Он оглянулся. Берег был уже близко. По воде его не догнать. Хуже было другое: преследователи сообщат по рации о его предполагаемом маршруте — и через десять минут его встретят на другом берегу с распростёртыми объятиями. Ради такого случая весь личный состав на ноги поднимут. Проскочить этот заслон вряд ли удастся. Ещё полчаса — и он ушёл бы от погони. Что же теперь? На реке оставаться нельзя — через полчаса здесь будет не протолкнуться от катеров с прожекторами и сиренами. Вернуться на правый берег вопреки всякой логике? Андрей несколько секунд обдумывал такую возможность, но вынужден был отказаться — слишком оживлённой была вся правая сторона реки, лишь через десять километров начинались пустынные места. Минуты уплывали вместе с тёмной водой, время работало против Андрея. Он машинально продолжал грести, тёмная кромка левого берега медленно приближалась. Уже видны были дома и заборы. Берег казался безлюдным. Всё молчало, но эта тишина была обманчивой. На другом берегу от сторожки вверх по насыпи уже бежали полицейские, и внутренним зрением Андрей видел водителя полицейского уазика, как тот истошно кричит в микрофон, передавая дежурному важное сообщение — сообщение, за которое ему, быть может, объявят благодарность и повысят в звании.

Решение пришло внезапно, и это было сродни озарению! Андрей в несколько гребков достиг берега, прыгнул в воду и вытащил лодку на берег. Убедившись, что никто его не видит, прошагал по снегу с десяток метров, ровно до того места, где следы терялись на грязном слежавшемся насте, а затем, след в след, вернулся обратно. Стоя по колено в ледяной воде, решительно и споро разделся, оставшись в трико и футболке, завернул одежду в куртку, крепко стянул рукава и связал их узлом, затем, подняв узел над головой, пошёл от берега на глубину. Тело ожгло словно кипятком, дыхание перехватило. Андрей знал, что очень скоро онемеют руки и ноги, а потом будут судороги, остановка дыхания, смерть. Но это не сразу! Зайдя в воду по грудь, толкнулся ногами от каменистого дна и быстро поплыл по течению, работая одной рукой. Бросить вещи он не мог — там были документы, деньги, оружие. План был прост и сложен в одно и то же время. Нужно было уплыть как можно дальше от этого места. Но он понимал, что долго не продержится в ледяной воде. Было такое чувство, что он находится в жуткой толпе, его сдавливают со всех сторон, не дают вздохнуть. Хочется выбраться из этой давки, но это не удаётся. Толпа всё напирает, нет сил глубоко вздохнуть, а можно лишь делать быстрые короткие вдохи и на каждом выдохе опускать свободную руку в ледяную воду и грести, грести, грести. Узел с одеждой намок и стал тяжёлым. Андрей больше не мог держать его над водой, а только слегка подталкивал перед собой и следил, чтобы тот вдруг не уплыл или не пошёл ко дну. Руки занемели, пальцев он вовсе не чувствовал. Прошло уже минут десять, а он преодолел не больше километра. До загородного пустыря он вряд ли дотянет, но и всё равно, нужно было отдалиться как можно дальше от лодки. Каждая секунда в ледяной воде повышала шансы на спасение. Он решил приблизиться к берегу и плыть, пока есть силы.