Сибирская вендетта

— Ты что, не доверяешь мне? — отвечал на все возражения. — Почему я тебя посреди дороги бросать должен? И кто я после этого буду?

Уже выйдя из машины, Андрей задал свой главный вопрос, ради которого он и приезжал.

— Так где его можно найти?

— Кого? — вскинулся Юрий.

— Ну этого, брата Меченого.

Юрий нахмурился.

— Не советую. Они тебя сами ищут. А ты сам к ним явишься. То-то они обрадуются!

— Не думаю.

— Ну, это уж ты как хочешь. Но я тебя предупредил. А найти его можно очень просто. Коттедж у него в Радужном. Целый дворец отгрохал себе. Да ты там вроде был зимой. Забыл, что ли?

— Да нет, не забыл, — молвил Андрей, вздохнув. — Ты мне вот что скажи: как, по-твоему, могут эту сволочь вместо губернатора над нами поставить?

— А почему бы и нет? Это запросто. Ведь он уже оставался за губера, когда тот в отпуске был. Я это хорошо помню. Пока там Москва раскачается, несколько месяцев пройдёт. Этот деятель успеет тут наворочать дел.

— То-то и оно, — сказал Андрей задумчиво. — Нельзя этого допустить.

— Да ты не бери в голову! Не этот — так другой. Все они одинаковые. У всех задница замарана.

— Я так не думаю, — возразил Андрей. — Должен же быть хоть один честный человек!

— Должен, да не обязан!

— В общем так, я у тебя не был, ни о чём тебя не спрашивал. Хорошо?

— Обижаешь.

— Вот и славно. Бывай.

— Счастливо.

Андрей пожал руку через опущенное стекло. Затем зашёл в подъезд и поднялся на третий этаж. День клонился к вечеру, следовало отдохнуть и выспаться как следует. Следующий день не обещал лёгкой жизни.

Разговор с другом огорчил Андрея. Но огорчение было неглубоким. Про то, что в стране царит бардак, что всё продаётся и что нигде нет справедливости — об этом он и сам знал. Время героев-одиночек прошло. Но и время подпольных организаций и пламенных революционеров тоже минуло безвозвратно. Исправить ситуацию нельзя было ни революцией, ни убийством какого угодно должностного лица. Что тут оставалось? Оставалось лишь одно: плюнуть на всё это и спокойно жить. Спать в тёплой постели. Вставать по утрам в десятом часу и неторопливо пить кофе. Воспитывать детишек, возделывать садовый участок и копить на очередную иномарку. И Андрей так бы и поступил, если бы сумел пересилить свою натуру. Но себя переделать невозможно. Нельзя ни уговорить, ни убедить разумными доводами. Это Андрей также понимал. А потому спокойно поужинал, посмотрел новости по телевизору и лёг спать. Свой выбор он уже сделал. Менять что-либо было уже поздновато.

Всю следующую неделю Андрей исправно ходил на работу. Вставал с первыми лучами солнца и бегал кроссы в лесочке неподалёку от дома, делал растяжки, выполнял ката. Потом принимал ледяной душ, готовил себе глазунью на завтрак и ехал городским автобусом в свой НИИ — как всамделишный научный сотрудник. В лаборатории внимательно читал научные отчёты, делал математические выкладки и заводил глубокомысленные разговоры с шефом. А когда тот предложил ему поехать на Байкал поработать на радиотелескопе в Тункинской долине — не раздумывая согласился. Пока тут всё уляжется, он отдохнёт на природе. Андрей выразил готовность отправиться в экспедицию немедленно!

Завлаб удивился такой прыти.

— А вещи? — спросил он.

— У меня всё с собой, — ответил Андрей. — Если что понадобится — куплю на месте. Я неприхотливый.

— Тогда поезжай, — кивнул завлаб. Андрей в его глазах понемногу вырастал в колоссальную фигуру.

Из института Андрей поехал на вокзал и купил билет до Слюдянки. И вот он уже сидит на деревянной лавке в полупустом вагоне электрички и рассеянно смотрит в окно. Проехали Мельниково, Каю, Черёмушки, Смоленщину, Турбазу, Гончарово, Шелехово — чем дальше от города, тем спокойнее на душе. Дорогу он знал наизусть, однако зимой ездил крайне редко — и теперь находил в знакомых пейзажах новые детали. Детали эти не радовали. Вдоль дороги валялись почерневшие старые шпалы, лежали там и сям кучи ржавых костылей и накладок, чёрные рельсы тянулись нескончаемыми полосами, лежащие в беспорядке бетонные блоки ожидали неизвестно чего, тысячью острых прутьев ощетинилась арматура, громоздился металлолом, столбы валялись где придётся, наполовину зарывшись в землю; на всём лежал густой налёт грязи и неуюта. Снег был серый, деревянные дома почернели и скуксились, заборы с выломанными досками и торчащими гвоздями имели неприкаянный вид. Жизнь здесь казалась серой и скучной. Странным казалось присутствие людей на этих необозримых пространствах. Зачем они здесь? Куда идёт этот парень в расстёгнутой куртке? Вот девушка спешит по тропинке вдоль обрыва. Старуха стоит у калитки и смотрит из-под руки на поезд. Собаки машут хвостами, дым идёт из труб. Скорее мимо презренного быта! В тайгу, где нет убожества, грязи и неразберихи человеческого жилища.