Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Внимание государства было приковано не конкретно к пушнине, а к торговле вообще. Важность сибирской торговли подтверждает обнаруженный Фишером факт: Российское государство получало больше дохода от пошлин на торговлю пушниной, чем от сбора дани344. В частности, с 1635 по 1643 год тюменская таможня собрала на 21 231 рубль (деньгами и натурой) пошлин. За это же время власти собрали ясак, оцененный в 5372 рубля, то есть примерно 25% от дохода, полученного от пошлин на сибирскую торговлю345. Даже в те годы, когда сбор ясака превышал сбор пошлин, гораздо больше пушнины покидало Сибирь с частными лицами, чем по государственным каналам; десятинный налог, в конце концов, равнялся всего десяти процентам.

Причиной быстрой экспансии Москвы на противоположный конец Евразии были планы торговли с Сефевидским Ираном, Индией Великих Моголов, Китаем и древними богатыми городами шелковых путей Внутренней Азии. В 1594 году Россия основала Тару, в 1618 году – Кузнецк, а в 1630‐х годах собиралась создать постоянную крепость у реки Иртыш, и целью всех этих действий была восточная торговля. В то же время Россия пыталась найти путь к богатствам Азии и по Ледовитому океану. Строгановы организовали экспедицию в поисках северо-восточного прохода в 1580‐х годах, и в 1648 году это предприятие осуществил русский Семен Дежнев346. Русские основали такие селения, как Зашиверск (1639), Нижнеколымск (1644) и Анадырск (1649)347. Кроме того, хотя державы Западной Европы считаются более меркантилистскими, Россия быстрее, чем они, стала получать бóльшую часть своих доходов от пошлин на торговые сделки. Характерно, что в ходе структурной перестройки управления в 1630‐х годах Сибирскому приказу была подчинена Купецкая палата (позднее Приказ купецких дел), что свидетельствует о связи Сибири с торговлей с точки зрения государства348. Важным моментом стал Нерчинский договор 1689 года, показавший, что Россия ставит торговые отношения с Китаем выше приобретения территорий в Восточной Азии. В конце XVII века государство создало почтовую службу, которой по большей части пользовались частные торговцы349. Таким образом, обосновываясь в Сибири, Москва в очень большой степени ориентировалась на торговлю. Этот факт не остался полностью незамеченным историками: в частности, Д. Ланцев и Р. Пирс отметили, что «экономическая жизнь России следовала и многими другими каналами»350. Эта интерпретация не означает, что экспансия в Сибирь была исключительно «бизнес-мероприятием»; Бэзил Дмитришин был прав, заключая, что ее «нельзя сводить к единой формуле»351. Но эта интерпретация выводит на передний план важность торговли в завоевании (освоении)352 Сибири и ее истории, потому что именно этот аспект остался недостаточно разработанным в научных трудах.

ИНСТРУМЕНТАЛИСТСКИЙ ПОДХОД К ТОРГОВЛЕ

Торговля была чрезвычайно важна для сибирского строительства и еще с одной точки зрения: она позволяла снабжать Сибирь такими необходимыми товарами, как ткани, скот и пищевые продукты (сухофрукты). Доставка этих товаров в Сибирь повышала стабильность и укрепляла гегемонию Москвы. Я называю это инструменталистским подходом к торговле. Это означает, что государство было заинтересовано в торговле не только как в источнике доходов. Оно было заинтересовано в нуждах населения, которые могли удовлетворить определенные товары. Особенно важно было прокормить и одеть население – в данном случае государство брало на себя определенную ответственность. По мере того как Россия продвигалась дальше на восток в Сибирь, она сталкивалась с проблемой снабжения новой территории по все более удлиняющимся линиям коммуникаций. На фоне затруднительного положения на западе и на юге снабжение Сибири выходило за пределы возможностей Москвы. Московское руководство внимательно наблюдало за альтернативными путями снабжения региона всем необходимым и считало, что эту проблему можно решить при помощи торговли. Местное население было с этим согласно. В 1597 году Байсеит-мурза и другие жители Тюмени – «холопи твои сибирцы все от мала и до велика» – обратились к государству с просьбой облегчить их нужду. Грамота просила, чтобы царь позволил воеводе Владимиру Ивановичу Бахтиярову-Ростовскому отправить посла к бухарцам и ногайцам, чтобы они пришли и «штоб земле была прибыль». «Да ныне к нам в Сибирь гости и торговые люди ниоткуды не ходят, и мы всем скудны; а толкоб торговые люди приходили, и мыб всем пополнились и сытиб были», гласит прошение353.