Сибирский эндшпиль

Эта привилегия также значила, что она и Энрико могли увильнуть от нудных партсобраний, обязательных для всех остальных, и жить своей, приватной жизнью, а не монашески существовать, как существовали внутри. Большинство из обитателей посольства об окружающем мире знали только то, что могли увидеть во время поездок в город, специальными группами, под надзором. Кроме того, это освобождало ее от вездесущей паутины осведомителей, вынюхивающих что-нибудь предосудительное. У жен было в порядке вещей доносить начальству услышанное в интимных беседах друг с другом, а их мужья могли пропьянствовать вместе ночь, а утром наперегонки кинуться писать доносы друг на друга. Впрочем, привилегия жить отдельно давала Энрико, как оперативному офицеру КГБ, отвечающему за вербовку источников среди британских граждан и иностранных резидентов, работать более свободно: посольство было под постоянным наблюдением англичан. По иронии судьбы это же давало Анне возможность заниматься своей внеурочной диссидентской деятельностью.

Как обычно в свои рабочие дни, она села на метро до Холланд Парк, а оттуда шла пешком. В этот день машиной пользовался Энрико, ему нужно было съездить в Хэтфилд побеседовать за обедом с председателем Британской Промышленной Ассоциации. Англичанин гордился своей политической проницательностью и был удивлен просьбой использовать некоторые его высказывания в бюллетене для служебного пользования, который каждый день, да-да, каждый день читает вся советская верхушка. Энрико убедил его еще и в том, что за это ему необходимо заплатить, конечно, и не возражайте, "... бухгалтерия требует этого". Со временем, когда дружба, начинавшаяся, исключительно как совместный деловой интерес, углубится, он постепенно будет просить его о все более серьезных одолжениях, пока в один прекрасный день его жертва не обнаружит, куда он влип и не попытается выбраться. Тогда начнется более жесткий разговор. Иногда Энрико цитировал четыре основных слабости, которые приводят людей к вербовке: деньги, идея, шантаж, самомнение. В случае будущего советского агента, а ныне британского промышленника, это, вне всякого сомнения, было самомнение.

Охранник у дверей махнул ей рукой, и она вошла через главный вход в мраморное фойе посольства. Лифт поднял ее на мимо девяти посольских этажей на десятый, где она вышла в просторную комнату без окон, "прихожую" лондонской резидентуры первого управления КГБ, занимавшегося всеми операциями за границей. Как и резидентуры в Вашингтоне, Париже, Бонне, Риме, Бразилии, Бангкоке, Нью Дели и далее везде, здесь занимались исключительно подрывными операциями и сбором информации. Специальным ключом Анна открыла стальную дверь. Дежурный офицер взглянул на нее через телекамеру и открыл вторую дверь, в трех футах от первой. Она вошла, приветственно кивнула ему, проходя мимо дежурного поста и направилась по коридору к своей комнате.

Первое, что замечает большинство людей, впервые попадая в резидентуру, это могильная тишина. Внешние стены, пол и потолок двух верхних этажей были двойными, чтобы обеспечить полное звукопоглощение, в промежутках стояли электронные излучатели, забивавшие шумом любое подслушивающее устройство. Немногие окна были сделаны из специального зеркального стекла, которое тоже было звуконепроницаемым и непроницаемым для всех известных видов подслушивающего оборудования. Целый жизненный порядок, основанный на обмане, подлости, недоверии и паранойе, подумала Анна. Как избежать быть втянутым в это вместе со всеми остальными?

Она прошла мимо большого зала агентурной работы, в котором стояло штук двадцать рабочих секций, в которых офицеры по работе с агентурой уже были заняты делом, писали рапорты, переводили документы, составляли оперативные планы. Самой важной работой агентурных офицеров считалось не получение секретной информации или документов - хотя и это было очень ценным - а открытие, обработка и последующая вербовка "агентов влияния": политиков, официальных чиновников, журналистов, ученых и тому подобных людей, которые могут повлиять на процесс принятия решений и на общественное мнение. Ведь миссия КГБ не изменилась: сохранить и расширить влияние олигархии Советской Коммунистической Партии на весь мир исключительно незаконными методами.