Сибирский Робинзон (СИ)

Новый год уже на носу и Илья решил навестить свою Бэе-Олесю. Он подкупил спичек, побольше фруктов и переместился в свой таежный домик на берегу Безымянки. Сразу понял, что Олеся, забрав винтовку и патроны, ушла практически сразу. Куда — одному Богу известно. С ружьем и ножом она в тайге и тундре не пропадет. Видимо, пошла к тем местам, где кочуют с оленями эвенки. Выйдет замуж, нарожает детишек и станет рассказывать им потом, как однажды белый шаман спас ей жизнь. Илье стало грустно, он проверил металлические контейнеры — бензопилы, карабины и другие предметы остались нетронутыми. Олеся взяла хороший охотничий нож, спички, один карабин и сотню патронов к нему, фляжку, котелок и более ничего. Нет, исчезли и его лыжи. Значит, Олеся ушла по первому глубокому снегу. Он мысленно пожелал ей удачи. Наверное, это правильное решение — чего ей тут скучать и тосковать одной. Остались нетронутыми запасы ягод, грибов и мяса. Илья взял с собой сколько смог и переместился назад. Позже он не раз заглядывал в свой лесной домик, пока не выбрал все запасы грибов, ягод, ореха и мяса. Другие заготовки еды, типа сусака, лопуха, иван-чая, он вынес в тайгу, чтобы не загнивали со временем в подполье. Олеся так и не появилась ни разу. Нашла ли она свое счастье или сгинула в бескрайней тундре — кто знает.

Борисов зарегистрировался со Светланой без каких-либо пышностей, праздновал свадьбу в собственном коттедже, куда пригласил только родственников. По существу, кроме родителей с обеих сторон и прислуги никого в доме не было. Илья подарил своей молодой невесте-жене изумительное колье с большим красным алмазом в центральной экспозиции. Золотые плетеные цепочки, инкрустированные красными алмазами чуть меньшей величины создавали необычный орнамент с зелено-голубыми грандидьеритами и розовато оранжевыми падпараджами. Колье не имело цены не только из-за самых дорогих камней в мире, но и из-за своего древнейшего происхождения. Теперь это уникальнейшее произведение искусства предков гипербореев носила счастливая Светлана. Многие или немногие заметят и сделают вывод, что на оранжево-красно-золотом фоне колье зелено-голубые грандидьериты расположены в соответствии со схемой созвездия Лебедя. Кто-то назовет это косым крестом, который в своей время являлся одним из символов Гипербореи. Но вряд ли последние будут правы. Гиперборея существовала пятнадцать-двадцать тысяч лет назад, а это колье в разы старше. Изотопное исследование подтвердит это без проблем. В мире и сейчас находят древнейшие останки цивилизации, но предметы старше тридцати тысяч лет замалчивают, ибо они не вписываются в общую теорию дарвинизма.

Светлана, теперь уже Борисова, в упоении отдавалась живописи. Это прелестно, когда не надо вставать по будильнику, спешить на работу, учитывать мнение не всегда профессиональных критиков, отзываться на негативную рецензию явных завистников. Она работала дома иногда по двенадцать-пятнадцать часов, иногда не бралась за кисть в течение всего дня. Художник — это не клерк по найму, без вдохновения в душе могут работать только кубисты, у которых итак все наперекосяк, считала Светлана.

Илья несколько дней посвятил совсем не своей клинике. Как гражданин страны и тем более врач, он не мог пройти мимо людей, уродующих жизни совсем молодых личностей. Людей? Скорее всего алчных нелюдей.

* * *

Обычная электрическая лампочка, ввернутая в старенький полусферный отражатель, иногда покачивалась со скрипом, высвечивая редкие, гонимые ветерком, снежинки. Ряды таких «античных» светильников свисали с двух высоких заборов, между которыми шла контрольно-следовая полоса колонии строгого режима. Тридцатиградусный мороз на верху конвойной вышки между заборами переносился с трудом даже в овечьем тулупе. В перчатках руки мерзли сразу же, и охранники надевали меховые рукавицы на вязочках, чтобы можно было их быстро скинуть и применить оружие в случае необходимости. Но никто из зэков на этой зоне судьбу рывком через заборы не испытывал. Спит или не спит часовой, метко стреляет или нет — проверять никому не хотелось. Подкопы делали и бежали другими способами, но не через контрольно-следовую полосу и высокие заборы, на которые еще нужно забраться.

Новый Год на зоне встретили спокойно, без особых происшествий и даже не выявили ни единого случая употребления спиртных напитков. Блатные, конечно, не обошлись без водочки, но праздновали Новый Год тихо, без эксцессов. Оперативники и режимники знали кто, где и что станет употреблять, но не свирепствовали и им за это платили совершенной иной монетой.

Полковник Елизаров, начальник колонии, именуемый у зэков хозяином, появился на зоне уже третьего числа. Решил сделать небольшую внеплановую проверку. По графику он был ответственным от руководства на следующий день, но решил обследовать свои владения внезапно. Выслушав доклад ДПНК (дежурный помощник начальника колонии), он остался доволен — тяжких нарушений режима нет и в ШИЗО (штрафной изолятор) никого еще в этом году не поместили.