Сиделка для тирана

Его сердце сжималось при виде Марты, он не владел собой, когда она рядом… Да, он хотел бы быть с этой женщиной, но это не любовь, а если он не уверен в своих чувствах к ней, значит ему нечем ей сейчас ответить.

Глава 17.2

Дальнейшая дорога до поместья не сопровождалась разговорами, лишь напряжённой тишиной и редкими взглядами друг на друга. Ни первозданный вид леса, ни пение птиц и аромат цветов не мог отвлечь Марту от мыслей так безответно связанных с объектом ее обожания.

Возможно, это просто привязанность? Может, это и не любовь вовсе? Он ее первый мужчина, конечно, она ощущает определённую зависимость от него или же она просто пытается себя этим успокоить… Как бы то ни было она уже призналась ему в своих чувствах, о чем позже горько пожалела.

А чего она от него ждала? Что он распахнув объятья скажет, что тоже безудержно сильно любит ее? Да это же бред! Этот мужчина никогда никого не любил и никогда никого не полюбит… Как глупо было надеяться на то, что она сможет его изменить, что с ней он будет другим…

Эти жалкие попытки казаться ему интересной, пытаться заставить его ревновать, лезть к нему в постель. Ком стоял в горле, от этих мыслей ей становилось не по себе… Она вела себя как черт знает кто… Где ее женская гордость и самолюбие?

Поглощенная этими мыслями и бушующим, извергающимся вулканом ненависти к самой себе она даже не сразу поняла, что они въехали на территорию поместья.

В чувства ее привело маленький мальчик играющий на пледе в саду… Марк! Боже! Как же она могла быть так беспечна? Она совсем забыла про ребёнка… Ни один мужчина в мире не стоит и улыбки этого малыша! Он единственный мужчина, который заслуживает внимания хотя бы лишь потому что он просто есть в ее жизни.

Марта вылезла из машины и ускоренный шагом, почти бегом направилась к сыну. Схватив на руки этого маленького пухляша, прижав его к себе, она была самой счастливой женщиной. Маленькие ручки обвили ее шею, а большие карие глазки вглядывались в ее лицо.

— Мама рядом! Мама больше никуда не уедет, не оставит тебя… Никогда… — словно успокаивая сына шептала она, на самом же деле она обещала ему и себе, что теперь она всегда будет с ним.

Прижимая ребенка к себе, она направилась к дому.

Недоумевающая няня лишь проводила девушку взглядом и принялась собирать игрушки.

Марта усадила сына на кровать и принялась собирать вещи… Она хочет вернуться домой, не ехать на оплаченной Мироном поезде, не жить в снятой им квартире и ждать, когда ее позовут. Она ему не собачка, чтобы по каждому его свистку бежать и выделять хвостиком в надежде на то, что ее погладят. Решительно пакуя чемодан Марка и свой она уже приняла решение, что видит Мирона в последний раз… Господи, пусть это будет последний раз, когда она его видит, взмолилась девушка.

У них было не так много вещей, поэтому сборы не составили большого труда. В этой суете она даже не сразу поняла, что не заметила рядом с сыном бабушку.

Взяв, мальчика на руки она обошла дом в поисках бабушки, но не нашла ее.

— Дочка, что ты потеряла? — раздался взволнованный родной голос за спиной.

— Тебя… — улыбаясь, повернулась Марта к бабушке. — Мы едем домой.

— Уже?

— Да… Я объясню тебе все дома, а пока собери вещи, а я вызову такси.

Марта понимала, что эти объяснения дадутся ей не просто, но это сейчас волновало ее меньше всего…

Глава 17.3

Наблюдая в зеркало заднего вида как удаляется поместье, на душе у Марты скребли кошки. Она понимала, что это конец, что приняв решение покинуть его дом и отказавшись от его предложения жить в съёмной жилье, она бесповоротно теряет его. Хотя… Она потеряла его еще в тот момент, когда призналась ему в своих чувствах, чувствах, которые он так жестоко отверг.

Она с такой животной первобытной страстью отдалась ему, что совершенно забыла про чертову гордость. Марта позволила себе такую слабость как влюбиться в этого мужчину.

Но полюбила его она еще до того, как разделила с ним постель, ни пьянящие ласки, ни головокружение объятья заставили ее полюбить его… Нет! Она полюбила его еще до это… Задолго до это! Наверное, это произошло еще в день их первой встречи, когда он такой властный и бесцеремонный заставил ее почувствовать себя женщиной. Да, он был груб, вёл себя как озабоченный маньяк, но он тогда смотрел на нее так, как не смотрел никто до него. Этот взгляд она видела все время, что находилась рядом с ним, до тех пор пока не призналась ему в своих чувствах.

Жалеет ли она об этом? Да, безусловно! Изменила бы она все, если бы у нее была такая возможность? Нет… Не сказать ему об этом, означало бы солгать себе…

Это бесспорно был конец! Конец всему… Финал любовного спектакля, гаснет свет и занавес…