Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

В этом же письме он предлагал ему обратить внимание на Савинкова, который, по его словам, «есть и будет единственным человеком, к мнению которого следует прислушиваться…». «Вопреки преследованиям, которым он подвергался, вопреки невероятным трудностям, он сохранил боеспособность своей организации и здесь, и в России, — отмечал Рейли. — Савинков — уникальный представитель русского антибольшевизма, который не говорит, а работает. Излишне напоминать, что я всегда поддерживал его по мере сил и собираюсь поддерживать его и впредь. Это не имеет никакого отношения к нашей личной дружбе или какому-либо преклонению перед ним. Просто я выбрал самый лучший способ, каким могу послужить России в настоящий момент».

Если бы Дьюкс стал депутатом и политиком, у него действительно могло быть блестящее будущее. Однако он выбрал другой путь. «Человек с сотней лиц» уехал в Америку, вел там вполне обеспеченную жизнь, был счастливо женат на весьма состоятельной женщине, ездил по Америке с лекциями о своих приключениях в России. «Он находится всецело под влиянием своей жены (очень интересной особы с сильным характером), а она увлечена одной из многих разновидностей нео-буддизма. Вот они и постоянно превращаются в йоги и ищут нирвану! Как все это просто, даже завидно!» — писал Рейли[76].

В общем, Дьюкс чувствовал себя весьма неплохо. Несмотря на это, он согласился переводить роман Савинкова и, более того, заверил, что готов выполнить эту работу просто так, из-за уважения к автору, которого он сам хорошо знал. Впрочем, и сам Рейли принял в переводе активное участие и посылал автору различные замечания.

«Дьюкс отметил около 35 мест, которые ему были не ясны и которые я для него перевел, — писал он. — Но, читая книгу, я нашел еще 135 мест, над которыми ему сильно придется призадуматься. О них я с ним завтра подробно поговорю. Вы должны прислать мне или ему точное указание всех Ваших цитат. Все библейские должны быть переведены точным английским библейским текстом, затем укажите автора строк цитированных стихотворений и фраз. Например: “Как часто в горестной разлуке и т. д.”. Это чье? Из “Горя от ума”? Чтобы не было ошибки, укажите все цитаты.

Мне удалось, надеюсь, весьма недурно перевести на английский цитату из 12-ти Блока. Сто раз пробовал это раньше, но вчера был так воодушевлен чтением Вашей книги, что сразу без заминки хлопнул перевод».

Забавно, конечно. Бывший агент британской разведки в порыве вдохновения переводит «Двенадцать» Александра Блока — один из первых поэтических гимнов революции большевиков, которых сам Рейли иначе как «сволочами» не называл. Но при этом он не знает русской классики. Ведь строчка «Как часто в горестной разлуке» — это вовсе не из «Горя от ума», а, разумеется, из «Евгения Онегина».

К лету 1924 года литературный перевод был почти готов. Книга должна была выйти осенью. «Перевод отличный и замечательно передает Ваш стиль. Самая строгая критика не может найти изъяна… — восхищался Рейли. — Лично я считаю Вашу книгу огромным произведением — как с художественной, так и с политической, и, в особенности, философской стороны. Того же мнения и Dukes [Дьюкс] и Ж. Фр.». «Ваш стиль полностью сохранен. Даже частушки отлично переведены», — сообщал он Савинкову в другом письме.

Рейли считал, что если удастся публиковать по частям, в еженедельнике, то это может принести Савинкову «1500 долларов, что по нынешнему курсу составляет 30 000 франков». «Это Вас здорово устроило бы», — замечал он. Роман, по его мнению, «да еще о революции… будет иметь большой успех и в Америке… А если еще в нем будет много сенсационного действия, то можно будет продать фильмовые права за хорошую сумму».

Если с переводом книги Савинкова дела как-никак продвигались вперед, то с собственными проектами и поиском денег на борьбу против большевиков у Рейли все обстояло далеко не так удачно. Читая его письма из Америки, сразу же улавливаешь знакомую интонацию: все плохо, денег нет, что будет дальше, неизвестно. В общем, этакие записки мрачного пессимиста.

Теперь причину своих неурядиц Рейли на этот раз видел в американском образе жизни и американском характере. Он быстро понял, что большинству влиятельных и богатых американцев на борьбу с большевиками наплевать. «Отношение здесь к “сволочам” можно охарактеризовать известной формулой Троцкого “ни мира, ни война”, т. е. “ни признания, ни борьба” — писал Рейли Савинкову 17 сентября 1923 года из Нью-Йорка. — Пусть Россия разделывается с большевиками как хочет — это не наше дело. В сущности, такое же отношение ко всем делам Европы. Это страна самого примитивного звериного эгоизма. Что же касается, в частности, Нью-Йорка, то вот буквально 1/3 населения евреи, и они в глубине души на стороне большевиков…»