Сидней Рейли

Кэрилл Хауслендер^{575}, недавняя выпускница школы художественной росписи по дереву Св. Иоанна, познакомилась с Рейли через свою подругу по школе Делию Клиффорд, которая в свою очередь встречала Рейли в русских эмигрантских кругах. Делия показала Рейли рисунки Кэрилл, поскольку, по ее словам, та «слишком стеснялась своих работ и считала их слишком недостойными, чтобы лично показывать посторонним людям»^{576}.

Кэрилл была очарована Россией, ее религией, искусством и мистицизмом, поэтому нет ничего удивительного в том, что молодая девушка очень быстро увлеклась человеком, который, казалось, олицетворял все то, перед чем она так восторженно преклонялась. Будучи набожной католичкой, Кэрилл предпринимала невероятные душевные усилия, чтобы примирить свои чувства и религиозные убеждения. В своих воспоминаниях, опубликованных в 1955 году, она так описывает душевное смятение, которое ей пришлось испытывать в тот момент:

«Я чувствовала, что стремительно скатываюсь в психологическую и духовную пропасть, все больше и больше отдавая себя во власть собственных чувств. Доведя себя до состояния полной опустошенности и вытравив из себя все, что составляло смысл моей жизни, я внезапно ощутила потребность заполнить эту пустоту. Я не могла передать это ощущение словами, но, безусловно, оно многократно усиливало любые мои естественные желания и не давало мне возможности открывать свою душу другим людям»^{577}.

Кэрилл оказалась не в силах побороть искушение. Ее роман с Рейли продлился два года:

«Понимая, что иду по неверному пути, я тем не менее никогда не переставала ощущать себя католичкой и в глубине души осознавала греховность своих поступков… В какой-то момент у меня вдруг появилось искушение порвать с церковью раз и навсегда и познать радости мирской жизни… Правда же заключалась в том, что страсть искушения стала испепелять меня подобно тому, как лесной пожар охватывает сухую листву»^{578}.

Как и Беатрис Тремен, Кэрилл содержал Рейли, и она была готова выполнять любой его каприз. В отличие от Беатрис и других женщин, с которыми у него были близкие отношения, у Кэрилл были достаточно простые потребности.

Дермот Морра вспоминал: «Я знал Кэрилл с 1919 года и часто виделся с ней… она была любовницей одного человека… который выплачивал ей недельное пособие, небольшое, но вполне достаточное, чтобы удовлетворить ее скромные жизненные запросы»^{579}. Верный себе, Рейли потчевал ее разными байками о себе, в том числе и историей о своем «друге» Распутине. В 1950 году Кэрилл вспоминала:

«Человек, который был моим близким другом и который… одно время был разведчиком… был другом Распутина, но испытывал к нему смешанные чувства — неприязнь и симпатию одновременно. Тем не менее он прожил вместе с ним целый год, путешествовал вместе по России, и Распутин поведал ему историю своей духовной жизни, сказав, что однажды по своей собственной воле продал душу дьяволу и с этого времени стал целителем»^{580}.

Хотя Рейли, несомненно, и был связан с Распутиным и его окружением, его утверждение о том, что он жил и путешествовал с ним целый год, легко опровергается документами охранки. Все действия и связи Распутина Охранное отделение фиксировало в своих донесениях лучше, чем чьи-либо еще, за исключением разве что царя. При всем колоссальном объеме информации, собранной охранкой о Распутине и его передвижениях, имя Рейли не встречается ни в одном полицейском донесении.