Сидней Рейли

Вызвали в 10 утра. Продолжение о СИС — общие организационные вопросы^{726}. Постоянно спрашивают меня об их агентах здесь^{727}. Берберри, норвежец Эбсен^{728}, Хадсон^{729} в Дании и другие. Объяснил, почему агенты здесь невозможны, — никого с времен Дюкса^{730}. Вернулись к моей миссии в 1918 г. Кемп^{731}, недоразумения с Локкартом^{732}. Беседа с Артуром Христиановичем Артузовым^{733}. Письмо Зиновьева^{734}. Доктор обеспокоен моим состоянием. Стырне надеется закончить в среду — сомневаюсь. Спал очень плохо всю ночь. Читал до 3 ночи. Чувствую большую слабость.

Вторник 3 ноября, 1925 г.

Голоден весь день. Похороны Фрунзе^{735}. Вызван в 9 вечера. Письмо и послание Стырне через Федулеева. Шесть вопросов: работа немцев, наше сотрудничество: какие материалы мы имеем относительно СССР и Коминтерна. Китай. Агенты Дюкса. Мой разговор с Федулеевым. Веронал. Спал хорошо.

Среда 4 ноября, 1925 г.

Очень слаб. Вызвали в 11 утра. Извинения Стырне. Дружественность. Работа до 5 — затем обед. Затем поездки, прогулка. Работа до 2 часов утра. Спал без веронала. Стырне дал подписать предыдущий протокол. Начали со Скотленд-Ярда — Чайлдс^{736}, Картер^{737}. Исполнительная работа. Бэзил Томпсон^{738}. Борис Саид^{739}. Наблюдение за Красиным^{740}. Закон об иностранцах… Париж. Бунаков выехал в Париж. Длинный разговор о его путешествиях. Протокол. Мое мнение об Амторге^{741} и Аркосе^{742}. Уайз^{743}. Брокер, Уркварт^{744}. Возможность соглашения. Русские держатели ценностей. Разделяй и властвуй^{745}. Мои идеи о соглашении с Англией (Черчилль, Болдуин, Беркенхед, Чемберлен, МакКенна. Нефтяные группы, Балъфур, Маркони), фондирование долгов в САСШ. Английское беспокойство^{746}. Вопросы — опять Хадсон, Житков, Персон, Абаза^{747}. Вопросы о Персии. Военный атташе США Файмонвил^{748} (Китай) использует молодого английского агента, посланного в Россию. Очень интересуется Беренсом. Имеются ли агенты в Аркосе и смешанных компаниях… Успокоился относительно своей смерти — вижу впереди большие развития».

Фразу Рейли «успокоился относительно своей смерти» можно интерпретировать двояко. С одной стороны, она может означать, что Рейли смирился со своей смертью, с другой же — что в результате пятидневного сотрудничества со следствием и прекращением разговоров о приведении в исполнение приговора он, по-видимому, решил, что смертная казнь ему больше не угрожает.

Следует признать, что независимо от выводов, которые можно сделать из дневника Рейли и документов следствия по его делу, последние недели своего пребывания в лубянской камере Рейли, безусловно, перенес с большим мужеством и стойкостью. Каково бы ни было отношение к прошлым деяниям Рейли, последние недели его жизни, несомненно, делают ему честь. Тот факт, что его мужество было в конце концов сломлено психологическими методами допросов ОПТУ, нисколько не умаляет этого обстоятельства.