Сидни Шелдон. После полуночи

Управляющий открыл дверь.

– Иисусе Христе! Я вызываю «Скорую».

Грейс продолжала биться на кровати, оглушенная звуками собственных воплей.

Глава 27

До нее смутно доносились голоса:

– Линда! Линда!

– Мы ее теряем.

– Еще разряд!

Кто такая Линда? Кого они зовут?

Грейс почувствовала, как к ребрам прижимают пластины. Невыносимая боль! В сердце словно вонзили шампур для шашлыка!

Она потеряла сознание.

И очнулась в комнате со светло-зелеными стенами и потолком в клетку. Из внутреннего сгиба локтя торчала игла. Кто-то говорил с ней. Медсестра.

– Линда?

Грейс вспомнила. Очередное фальшивое удостоверение. Она Линда Рейнолдс. Тридцатидвухлетняя официантка.

– С возвращением, – улыбнулась сестра. – Знаете, где вы, Линда?

– В больнице.

В горле Грейс так пересохло, что вместо слов получалось хриплое бормотание.

– Воды!

– Сейчас.

Сестра нажала на кнопку вызова.

– Продержитесь еще две минуты. Доктор скажет, можно ли вам пить. Он уже идет. Кому позвонить, милая? Другу или родственнику?

Грейс покачала головой.

Никому.

И снова заснула.

Она в Ист-Хэмптоне, на рождественской вечеринке. Ей шесть лет. Отец подхватил ее и посадил на плечи. Грейс чувствовала себя принцессой – в новом светло-голубом платье с оборками и с красными, белыми и голубыми лентами в волосах.

– Эй, Купер! – окликнул один из друзей отца. – Кто эта шикарная молодая леди?

– Самая хорошенькая девушка в Нью-Йорке, – ухмыльнулся отец. – Моя Грейси выйдет замуж за короля! И весь мир будет у твоих ног, ангел мой! Весь мир!

Он потянул за ее новенькую голубую туфельку. Грейс засмеялась…

…И тут же услышала смех Ленни. Они сидели на террасе своего дома в Палм-Бич. Ленни читал газету.

– Взгляни, Грейс, – усмехнулся он. – Они величают меня Леонардом Брукштайном, королем Уолл-стрит! Каково это, быть замужем за королем?

– Прекрасно, дорогой. Я люблю тебя.

– И я тебя тоже.

– Линда! Линда!!!

Она очнулась.

– Это доктор Брюэр. Из психиатрического отделения. Хочет немного поболтать с тобой. Договорились?

Шли дни. Доктора и психиатры приходили и уходили. Подпольных абортов в среде малообеспеченных людей насчитывалось по тринадцать на дюжину, но случай Линды Рейнолдс был достаточно необычным, чтобы привлечь внимание.

Отравление мятой болотной? Это еще что?

– Какая-то идиотская травка. Женщины пользовались ею для абортов еще в Средневековье. Прием масла может вызвать отказ почек и маточное кровотечение. Судороги.

Доктора считали, что Грейс выжила чудом. Трава сделала свое дело, убив ребенка, но печень никогда уже не будет прежней.

Грейс было все равно. Она пыталась оплакать ребенка, ощутить скорбь по нему, но не смогла сделать даже этого. Знала, что, если начнет оглядываться, просто рассыплется, как песочный замок под ветром. Сейчас главное, что она жива, поправляется, восстанавливает силы. Тело крепло с каждым днем. Скоро она сумеет выбраться отсюда. Ее работа еще не завершена.

Тем временем в больничном коридоре перешептывались два приятеля.

– Это она. Я уверен, – твердил Хуан Бенитес, обращаясь к Хозе Калло.

Тот просунул голову в палату Грейс.

– Черта с два.

Хуан и Хозе были санитарами. Во время работы с ними никогда не случалось ничего интересного. Кому понравится вечно мыть больничные стены и полы?! И все равно это еще не причина, чтобы сочинять всякую чушь!

– Эта уродина, – возразил Хозе, – а Грейс Брукштайн – красавица.

– Говорю тебе, это она, – настаивал Хуан. – Ты хочешь получить награду или нет?

Хозе задумался. Он очень хотел награду. Но и он сам, и его семья были нелегалами. Вряд ли стоит рисковать попасться на ложном вызове полиции.

Он снова пригляделся к пациентке. Коротко остриженные, высветленные перекисью волосы, осунувшееся от боли лицо, холодные безжизненные глаза. Ничего общего с той очаровательной юной женщиной, которую он видел по телевизору. И все же сходство было…

Доктора разрешили Грейс ходить по комнате, если та захочет. Капельницу сняли.

Грейс осторожно свесила ноги на пол. После проведенной в постели недели ноги подкашивались. Во время судорог она порвала мышцу на икре. Но все равно подковыляла к окну.

Внизу, на парковке, садилась в машину молодая пара с ребенком. Отец торопливо и неумело сражался с детским сиденьем. Жена спокойно взирала на это, укачивая малыша. Грейс грустно улыбнулась.

«Какая чудесная, нормальная, счастливая семья. У меня никогда не будет ничего подобного».

Но терзаться не было времени. К парковке подкатила патрульная машина. Потом еще, и еще одна. Копы бежали к зданию больницы, перекрывая все входы и выходы. Сердце Грейс учащенно забилось. Неужели это за ней?

Из одной машины показалась белокурая голова. Мужчина еще не успел взглянуть наверх, как Грейс узнала крепкую широкоплечую фигуру. Митч Коннорс! Все-таки это по ее душу!

Адреналин молнией пронесся по телу.

«Думай! Выход обязательно найдется!»