Сидни Шелдон. Узы памяти

Слушания по делу Тедди де Вира проходили в знаменитом лондонском Высоком суде на набережной. Высокий суд, часть королевских судов, строение поздней Викторианской эпохи, с башнями, резными арками и множеством статуй от библейских фигур до знаменитых адвокатов того времени, представлял собой сцену, на которой разыгрывались многочисленные и самые великие судебные драмы Англии. Здесь проходило следствие по делу гибели принцессы Дианы, суды по делам различных газет с Флит-стрит, по искам, поданным Майклом Дугласом и Кэтрин Зета-Джонс, Наоми Кэмпбелл и рядом других известных лиц.

Тедди де Вир не совсем входил в эту категорию. Но вместе с женой составлял одну из самых известных и внешне не подходящих друг другу пар в британской политике. Тот факт, что в прошлом году Алексия де Вир ушла с публичной сцены на волне громких семейных скандалов, повернувшись спиной к Британии и СМИ, только усилило интерес к ее появлению на слушании дела мужа. Главным вопросом был не тот, сколько получит Тедди, а совершенно другой: «Что наденет его жена?» Состарилась ли она? Заставил ли стресс потерять или набрать вес? И по-прежнему ли презирает мать, вторую британскую Железную леди, бедная дочь-калека, невеста убитого? Или они этим утром станут свидетелями трогательного примирения на ступеньках высокой инстанции?

Таковы были жгучие вопросы, ответы на которые требовали читатели «Дейли мейл». Конечно, как таковые они не должны задаваться, но определенно публику интересовали. Сотни простых людей собрались на Странде, чтобы хоть мельком увидеть появление Алексии де Вир у здания суда. Зевак, новостных бригад и папарацци столпилось столько, что сцена, как верно предсказала Алексия, напоминала сумасшедший дом.

К счастью, рядом был Энгус Грей.

– Держитесь за мою руку, дорогая, и смотрите прямо перед собой.

Энгус, в парике и мантии, выглядел еще более неотразимо, чем обычно. Не знай Алексия его лучше, заподозрила бы, что игла дерматолога смягчила морщинки вокруг глаз и рта, хотя Энгус клялся, что выглядит так моложаво благодаря трехнедельному отдыху на Маврикии.

– Помните: не опускать глаз. Иначе будете казаться виноватой.

– Ради Бога, Энгус, судят не меня.

– Но вы оказались в кругу вот этих… – Адвокат кивнул в сторону толпы, бегущей к машине. И как обычно, оказался прав. Не успели они выйти, как их принялись бомбардировать вопросами. Кто-то оглушительно свистел.

– Каково это – вернуться домой?

– Что вы сегодня ожидаете, миссис де Вир?

– Будете защищать мужа?

– Ваша дочь тоже приедет, миссис де Вир?

Сердце Алексии сильно забилось. Нечто вроде паники охватило ее.

«Подумать только, когда-то я наслаждалась таким вниманием, обожала его. А теперь хочу одного: чтобы для Тедди все поскорее кончилось».

С помощью Грея ей удалось добраться до входа. Ее место было рядом с Энгусом в переднем ряду, так она не видела злорадствующих лиц на галерее для публики. Но все равно она чувствовала, как их взгляды прожигают ей спину, обтянутую жакетом из кремового букле от Шанель.

– Мне кажется или здесь действительно душно? – пошутила она.

– Старайтесь взять себя в руки, выбросить все это из головы. Тедди сейчас приведут. Он должен войти как раз перед появлением судьи через этот вход.

Энгус показал на резную дубовую, похожую на церковную, дверь.

– Заседание не займет много времени. Сторона обвинения сделает короткое заявление. Обычно вызывают родных жертв, но на этот раз никого не будет.

– Правда? Со стороны Эндрю никого нет? Как грустно.

– Для нас так лучше, – заверил Энгус. – Плачущие матери и сестры… только этого Тедди не хватало! Хотя, по правде сказать, судья уже успел детально изучить дело. И вполне вероятно, давно уже решил, каким будет приговор. Все это… – Он обвел рукой зал суда. – Все это показуха. Но так или иначе, после речи обвинителя я скажу несколько слов, выражу раскаяние. А потом настанет очередь судьи. Некоторые будут тянуть минут десять. Но обычно – не более минуты морализаторства. Потом вынесут приговор и Тедди уведут в камеру.

– Верно, – мрачно кивнула Алексия. Она знала все это, но слышать, как Энгус излагает ход точными штрихами, все еще было больно.

– Если хотите, можете с ним повидаться. Я немедленно подам просьбу в суд.

Алексия вдруг вспомнила другой процесс, целую жизнь назад, в другом мире, когда Билли Хэмлина тоже уводили в камеру. Тогда их отцы едва не подрались, а она ускользнула, чтобы повидаться с Билли. Но это оказалось ужасно, кошмарно, он сделал предложение, а она согласилась. «Что еще я могла сделать?» И уходя, понимала, что они больше никогда не увидятся. Но они увиделись, и с того дня весь ее мир рухнул, как здание с треснувшим фундаментом.

– Алексия?

Энгус с любопытством на нее уставился:

– Вы в порядке?

– Да, не беспокойтесь.

– Хотите видеть Тедди после вынесения приговора?

– Да. Определенно, – кивнула Алексия.

В глубине зала послышался шум. Послышались крики, чей-то визг. За ее спиной происходило нечто важное, но Алексия не могла понять, что именно.