Сидр для бедняков

— Все это очень неприятно, — жаловался Фоллер. — Когда после войны мы создали Учебный центр, он сразу стал причинять нам уйму беспокойства. Самый замысел его организации был рискованным, и в тесном кругу создателей Фонда это признавали. Однако пошли на риск ради эксперимента, приходилось учитывать веяния времени, сложность обстановки… Так-то оно так, но надо оставаться в рамках. Однажды мы уже весьма деликатно и тактично указали юфрау Вейк на ошибки в ее руководстве, но она либо не поняла, либо не пожелала признать наших доводов. Хотя, по сути дела, была обязана понять с полуслова, с одного лишь намека. Как прикажете к этому отнестись? Надо быть тонким психологом, чтобы определить: наивное ли это непонимание или тактический маневр с ее стороны.

Рейнир ответил, что не считает для себя возможным на основании нескольких беглых встреч выносить столь ответственное суждение. Фоллер поспешил заверить, что отнюдь не ожидает от него непродуманного ответа. Но вот ему известно, что доктор Морслаг пишет книгу о нравах послевоенной молодежи. Марта Вейк по поручению Фонда собрала большой анкетный материал по этому вопросу, и Фонд охотно предоставит его в распоряжение доктора Морслага. В таком случае его личный контакт с юфрау Вейк станет неизбежным.

Первым побуждением Рейнира было уклониться от этого предложения. «Да они с ума сошли, — думал он. — Будто мне больше нечего делать, как наблюдать за девицей и расспрашивать ее». Прощаясь, он ничего конкретно не обещал, но решил послать Фоллеру письмо с вежливым отказом. Пусть они там в своем Научном фонде сами занимаются грязной работой.

Позже Рейнир вспомнил, что однажды поместил в педагогическом журнале хвалебную рецензию на брошюры Марты Вейк, посвященные проблемам жизни современной молодежи. Он даже рекомендовал их вниманию сотрудников из отделов социальной помощи нескольких крупных предприятий, где работал консультантом. Легкая неуверенность в сочетании с любопытством — что же он все-таки рекомендовал? — побудила его обратиться и к другим публикациям Марты. Среди них он наткнулся на статью — полемический отклик на работу некоего специалиста по промышленной психологии. С растущим недовольством он начал читать…

Марта писала: «…Фермерам, разводящим скот и домашнюю птицу, с незапамятных времен известно, что их живность приносит оптимальный барыш только при оптимальном уходе, то есть когда для развития животных созданы наилучшие условия. Социологам следовало бы учитывать это при обсуждении судеб послевоенной молодежи. Ныне, когда, с одной стороны, налицо огромный дефицит молодых кадров в промышленности и в сфере кустарного производства, а с другой стороны, огромная нехватка молодых потребителей, внезапный интерес к «молодежной проблеме», попытки разрешить ее, не жалея ни сил, ни средств, представляются куда менее бескорыстными, чем можно было бы предположить, судя по тону общественных кампаний.

Муссируемый в последнее время вопрос «Что молодежь ищет и чем она живет?» не является, как это должно было быть, объектом серьезного социологического исследования, затрагивающего проблемы будущего человеческой личности. Нет, этот вопрос является всего лишь элементом широкомасштабной операции, направленной в конечном счете на сохранение консервативных форм производства и потребления, — короче говоря, священной экономической системы западного мира.