Сигареты и пиво

— Эй, Блэйк, как ты этого уделал, а? Рыбацким ножом? Складным такое не сделаешь. В этом чуваке лезвие застрянет.

— И что ты будешь делать теперь, Блэйк? Пока не слышно, чтобы легавые сюда мчались.

— Где ты…

Я на все это забил. Ломанулся со всех ног вниз по Фрайер-стрит и за угол “Кафе Барта”. Перепрыгнул через стену в конце улицы, снеся часть, — и рухнул на Уолл-роуд, приземлился немного криво, но я не собирался париться по этому поводу.

Я слышал сирены. Мне казалось, что они приближаются со всех сторон. Но меня беспокоили не легавые…

Наверное, вы сидите и думаете, что как-то это уж слишком, так напрягаться по поводу одного мертвого чувака, учитывая мое прошлое и все прочее. И я с готовностью признаюсь, прям здесь и сейчас:

Я убивал.

Я убил много таких и немало сяких. Но кто в наше время, в нашу эпоху, может, положа руку на сердце, сказать, что не убивал. Иногда кто-нить зажимает тебя в углу, и единственное, что остается — пырнуть его под ребра или въебошить монтировкой по голове. Или сбить украденной тачкой. Как говорил когда-то какой-то чувак (забыл, кто именно), “На жизненном пути полно деревьев. Некоторые можно обойти, но есть и слишком большие. Их приходится срубать”. Думаю, тут все понятно. Разве нет?

Короче, я к чему клоню, люди — это просто люди, и мне плевать, если один-два двинут кони. Но когда этот чувак — вышибала…

Ну, это уже совсем другое дело.

Где-то далеко-далеко есть место, где чуваки считают, что коровы священны, ну, я так слышал. Это значит, коров. нельзя убивать или там ебать или делать еще чего-нибудь, можно только ухаживать за ними. Не знаю, где там это раздалекое место (наверное, в Баркеттле), да и какая, хрен, разница. Но, блин — ебаная корова? А откуда брать стейки и гамбургеры, если нельзя завалить долбаную корову?

А вот вышибала… Вы когда-нибудь ели гамбургер с вышибалой? Нет, не ели. И я вам объясню, почему.

Вышибалы — священны. Вот так-то.

Ну да, Франкенштейн не слишком долго был вышибалой. К тому же он увел у меня работу. Но все равно, он был вышибалой. И носил черное с белым — знак отличия службы безопасности в развлекательной индустрии. Только на нем это было черное с белым и красным. Или теперь, наверное, просто черное с красным.

И этого факта, самого по себе, было достаточно, чтобы вселить страх в сердце любого вышибалы. Но это не самое худшее. О самом худшем я вам через пару минут расскажу. Ну, на самом деле, не расскажу — я расскажу это там, куда иду, если там кто-нить есть, конечно. Но сначала надо туда добраться. И это все часть клубка, который я тут перед вами разматываю. Я ж не могу просто перепрыгнуть от А к Б, пропустив всякие там “от” и “к”. Истории так не рассказывают, брат, и в жизни тоже такого не бывает, даже не думай. Прикинь только, во что бы превратился мир, если бы можно было просто щелкнуть каблуками и оказаться там, где тебе надо? Тогда бы, для начала, в мире не было машин, а значит, не было бы “Форда Капри”. И что бы это был за мир?

Но моя “Капри” все еще была в ебаном Норберт-Грине. Так что я пропущу ходьбу и сразу перейду к звонку.

— Кто там?

— Здоров, милая.

— Эт кто?

— Да я это.

— Кто я?

— Блядь… Блэйк это.

— Ах, Блэйк, ты?

— Ну да, бля. А теперь впусти меня.

Она пару минут помолчала. Но я знал, что она там не раздумывает. Она себя накручивает. Я слышал, что она там. Она глубоко вдохнула и сказала “Уебывай”, а потом свалила.

Я снова позвонил. Я проделал весь этот путь под проливным дождем, с легавыми, которые висели у меня на хвосте, как дерьмо на хвосте у овцы, не для того, чтобы услышать “уебывай”. Это для меня ни хуя не значило. Она всегда говорила, чтобы я уебывал. Я никогда этого не слушал и не собирался что-то менять.

— Я сказала — уебывай, — сказала она.

— Да ладно, Сэл, ты уже все сказала. А теперь впусти меня и поставь чайник. Лады?

— Поставить чайник? Да я тебе этот чайник на голову поставлю, бля. Я сказала — уебывай, и это значит — уебывай. А теперь вали.

Я оглянулся. Неподалеку какие-то чуваки ошивались у кустов, но они пытались снять двух телок, так что они меня не заметят. А кроме них вокруг никого не было. Не то чтобы мне было до этого дело. Вы ведь хорошо знаете Рой-стона Блэйка, он не слишком нервный парень. Я просто не хотел, чтобы меня видели. Я тут личность известная, и теперь, учитывая, что меня ищут копы, нужно было затихариться.

Около двери было маленькое окошко. Я поднял с тротуара кусок кирпича и бросил его в окно. Но там была долбаная сетка, так что пришлось ударить несколько раз, чтобы проделать отверстие, в которое пролезет рука. Я протянул руку и открыл дверь, а когда вытаскивал, поцарапал запястье о проволоку и обматерил пидора, которому первому пришла в голову идея вставлять сетку в окна. Я закрыл за собой дверь и начал подниматься по лестнице, истекая кровищей и хмурясь. К тому моменту, как я начал долбиться в дверь к Сэл, я придумал, как это можно использовать. Для этого и нужна голова, вкуриваете? Смотри и учись, друг.

— Ну давай, открывай, а? Она не открыла. Но откроет.