Сигиец (СИ)

Мужчина в плаще стоял посреди уютного зала, тонущего в интимном полумраке, и смотрел куда-то под потолок. Анжелику это несколько задело. В ее заведении собирались девушки на любой вкус, и каждая из них была первой красавицей. В зале их находилось больше полудюжины, не считая нескольких расслабляющихся перед решающим действием клиентов и пары вышибал — Борга и Клоца, — и от обилия прелестниц любой мужчина пускал голодную слюну. Но гость не смотрел ни на Кармен, экзотичную метиску ландрийки и сельджаарца, танцевавшую для хэрра Томаса Плеззирга, устроившегося на мягких шелковых подушках. Ни на Элизу и Милу, льнувших к хэрру Флиппо Перссону и скрашивавших его досуг заливистым смехом. Ни на Соню и Еву, делавших вид, что дремлют в обнимку на софе. Ни даже на Ирен и Элин, застенчиво хихикающих и стреляющих глазками с профессионализмом распутной невинности. Он углядел что-то невообразимо интересное под потолком и не собирался упускать это из виду.

— Милый друг, добро пожаловать в наш скромный дом! — приближаясь к нему с раскинутыми, точно для объятий, руками, сладко пропела Анжелика, широко улыбаясь. Ей было около сорока, красота ее хоть упрямо билась с возрастом, но неизбежно проигрывала, отчего Марта Сормесон удваивала напор обольщения, лишь бы увидеть в глазах мужчин вожделенную искру похоти и потешить свое самолюбие. — Уверяю, милый друг, с моими девочками ты воплотишь в жизнь любую свою фантазию…

Гость опустил голову, пристально посмотрел на Анжелику, и улыбка сошла с ее круглого, напудренного лица. Красотой незнакомец не блистал, но не это оттолкнуло Марту. Мужчина, по ее мнению, должен быть чуть красивее балаганной обезьяны и привлекать иными своими качествами. Но было в незнакомце нечто другое отталкивающее, нечто в неживом, неподвижном лице с безжизненными глазами.

— Твои девочки не интересуют, — сказал он.

Ирен и Элин, ворковавшие на софе неподалеку, подняли головки и обиженно сморщили носики. Анжелика быстро попыталась вспомнить, не задолжала ли она кому в этом месяце. По всему выходило, что нет, а бандитов Штерка Губерт отвадил еще год назад, дав тому четко понять, что «Морская лилия» под него не ляжет.

Анжелика натянула на лицо сконфуженную улыбку, решив, что паниковать рано. В конце концов, перед ней стоял мужик, пришедший в бордель, куда, как правило, приходят, когда в штанах жмет и нужно срочно «спустить яду».

— Прости, милый друг, в нашем доме придерживаются традиционных взглядов на любовь, — замялась Анжелика. — Но… мы не можем позволить, чтобы гость ушел от нас обиженным и обделенным. Поэтому, милый друг, и для тебя найдется немного ласки, если, конечно, ты готов хорошо заплатить…

Незнакомец взглянул на мадам. По спине Анжелики пробежал неприятный холодок, а внутри все сжалось.

— Рудольф Хесс, — сказал он, расстегивая пуговицы плаща.

— Прости?

— Нужен Рудольф Хесс.

— Здесь тебе не канцелярия, милый друг, — властно произнесла Анжелика, и ее голос почти не дрожал. — Мы ценим анонимность мужчин, истосковавшихся по любви и ласке, и никогда спрашиваем имен, если они не называют их сами. Посему я не знаю никакого Рудольфа Хесса и не знаю, здесь ли он…

— Он там, — незнакомец указал под потолок. — С двумя женщинами.

Анжелика прикусила губу. Она поняла, кто такой Рудольф Хесс.

— Даже если и так, — Анжелика уперлась в бока, — сам понимаешь, милый друг, он занят, и не в моих правилах тревожить его покой. Но, как только он освободится, я немедленно передам, что ты его искал. А ты пока можешь подождать и приятно провести время. С девочкой или с мальчиком, в зависимости от предпочтений.

— Нет, — сказал незнакомец.

Анжелика покосилась на него. Под разошедшимися в стороны полами плаща виднелся широкий ремень, пересекающий наискось куртку. На ремне крепилась кобура с пистолетом. На поясе гостя висела шпага или меч — мадам толком не разбиралась, в чем разница. Но вот намерения вооруженного бандита угадала безошибочно.

— Я не знаю, что ты задумал и что ты хочешь от этого… Хесса, — Анжелика скрестила руки на гневно вздымающейся груди, — но в нашем доме ты этого точно не сделаешь! Лучше уходи, пока я прошу тебя по-хорошему.

— Нет, — сказал незнакомец.

Анжелика вздохнула: два скандала за один вечер.

— Борг, Клоц! — она хлопнула в ладоши.

Оба великана незамедлительно выросли возле мамы, казавшейся рядом с ними совсем крошечной. Обычно вид обритых наголо, мускулистых детин пугал разбушевавшихся клиентов и вынуждал их либо прекратить дебош, либо бежать к двери. Незнакомец посмотрел на обоих из-под шляпы так, словно их тут и не было.

— Этот хэрр злоупотребляет нашим гостеприимством, — сказала Анжелика из-за спин вышибал. — Будьте добры, мальчики, помогите ему найти выход.

— Да, мама, — пробасил Клоц и подступил к незнакомцу почти вплотную. Тот не двинулся с места.

— Ты не нравишься маме, — промямлил беззубый Борг, встав справа от него. — И мне не нравишься. Лучше выметайся, фремде, пока можешь.

Незнакомец еще раз посмотрел сначала на Борга, перевел взгляд на Клоца.

— Не стоит этого делать, — сказал он.