Сигма

Чем жестче были меры принуждения, тем большую необходимость в судебном разбирательстве ощущало общество. Но применение ст. ст. 6-10 УПК РСФСР не связано с назначением обвиняемому каких-либо мер наказания! Наоборот, прекращение дел по этим основаниям зачастую расценивается как оправдание, особенно среди несовершеннолетних. Иными словами, репрессивная мера в данном случае не применяется, каких-либо ограничений обвиняемый не несет, негативных последствий в виде наказания для него не наступает.

Но, человека признают виновным следователь и прокурор, которые подменяют в этом вопросе выборный суд. А это уже недопустимо.

Рассмотрим и этот вопрос. В значительной степени он, правда, уже решен как практикой, так и наукой.

Действительно, виновным человека может признать только суд. Поэтому справедливым является утверждение, что все без исключения следственные изоляторы нашей Родины забиты невиновными, которые арестованы следователями с санкции прокурора и помещены туда до суда.

Справедливым будет и утверждение, что прокурор сознательно дает санкцию на арест невиновного человека, поскольку тот задержан на месте преступления и суд при самом благоприятном раскладе состоится нескоро. Ибо тот факт, что судить злоумышленника будут не на следующий день после задержания, а значительное время спустя, очевиден не только для журналиста, но и для прокурора.

Но недрогнувшей рукой дается санкция, и невиновный человек отправляется в Бутырку или в Кресты, смотря где происходит дело.

Парадокс тут кажущийся, так как все следственные арестованные действительно невиновны, Но невиновны для общества. А прокурор, также как и следователь, убеждены в их виновности. Общественное бытие выделило некоторых чиновников, которым дано право принимать решение о виновности человека до суда. Иной порядок делает ненужными все следственные изоляторы, все нормы права о мерах пресечения и т.д.

Да на это, насколько мне известно, пока никто не покушается, поскольку заявления подобного рода являются посягательством на здравый смысл. Поэтому человек считается невиновным для общества до тех пор, пока чиновники, наделенные законным правом выносить иное суждение на этот счет, докажут в суде свою (обратную) точку зрения.

На данной стадии анализа дня нас важно то, обстоятельство, что следователь и прокурор наделены правом признавать человека виновным хотя бы для того, чтобы предъявить ему обвинение и поместить в следственный изолятор.

Но если практически никем не оспаривается право прокурора признать человека виновным, чтобы определить его под стражу, то почему встречает возражение право прокурора признать его виновным и не определять под стражу, а наоборот, избавить от такого рода негативных последствий?

Состязательность процесса и презумпция невиновности обязывают обвинительные власти доказывать вину подсудимого. Но по-настоящему состязательность проявляется там, где мнения защиты и обвинения расходятся. Подсудимый свою вину отрицает, а государственный обвинитель настаивает на осуждении. В случаях, когда позиции защиты и обвинения совпадают, о состязательности, как таковой, говорить не приходится. Процесс превращается в чистую формальность.

Всем все ясно, участники с нетерпением ждут окончания процедуры. Уместным будет вспомнить, что суд присяжных рассматривает дела только в тех случаях, когда подсудимый отрицает свою вину.

В остальных случаях процесс упрощается. В государствах с развитыми судебными системами представлена более разнообразная палитра органов правосудия, чем у нас.И в некоторой степени выбор органа, который будет рассматривать дело, зависит от обвиняемого (подсудимого), от того, какую позицию он займет. Таким образом, совпадение позиции обвинения и защиты является на Западе по сути дела юридическим фактом, способным менять направление процесса.

Но таким же «поворотным пунктом» является, к примеру, ст. 7 УПК РСФСР, когда процесс после «перевода стрелки» движется в сторону товарищеского суда или комиссии по делам несовершеннолетних (ст. 8 УПК РСФСР). Излишне говорить, что прекращение дела по этим основаниям возможно только при совпадении позиций следствия, защиты и прокурора.

Хорошо, но вы представляете, какие злоупотребления возможны в этом случае? Пусть уже прекращениями таких дел занимается суд.

Исключить возможность злоупотребления нельзя. Сговор адвоката, следователя и прокурора возможен, как это ни смешно, но возможен не в большей степени, чем в суде. Ибо ни один законодатель по понятным причинам не пойдет на то, чтобы решение о прекращении принималось только по результатам судебного рассмотрения.

Максимум, где дела в основной массе будут прекращаться — это в распорядительном заседании, что согласитесь, не одно и то же. Судебный чиновник имеет такую же возможность, как и другие участники процесса, оформить сговор с заинтересованными лицами как совпадение позиций защиты и суда и прекратить дело в распорядительном заседании. Но подозревать в связи с этим всех и каждого никаких основания.