Сигнал из прошлого

— Шерлок Холмс не занимался расследованиями серийных убийств. По крайней мере, в своем каноническом воплощении. Он работал с нормальными людьми, которые совершали конкретные преступления, исходя из конкретных мотивов. Стезя Шерлока Холмса — математика. Скука. А то, чем занимаемся мы, ближе к эзотерике. Многие бы сказали — «к психологии», но мне кажется, что это слово лишь накладывает ограничения.

— Ты тему-то не меняй, — бросила на него взгляд Вероника. — Что могут означать эти дурацкие часы?

Она достала смартфон и, потыкав в экран, показала Тимофею нагугленную фотографию подобных «пейджеров» на цепочке. Он кивнул, бросив лишь беглый взгляд.

— У меня пока слишком мало данных, чтобы делать выводы, — сказал Тимофей. — Я могу сходу выдвинуть штук пять гипотез. Например, сама идея часов. Время. Уходящее время, наступающее время. Девяностые были сложным периодом, для одних жизнь закончилась и наступил ад, для других она, наоборот, только начиналась. Возможно, убийца хотел сказать что-либо об этом, но, на мой взгляд, получается слишком уж пространно. Вторая версия — напоминание. У кого-то были такие часы, и это врезалось убийце в память. У кого-то, кого он потерял. Или у кого-то, кто причинил ему боль. Вполне жизнеспособная версия. А может быть, права ты.

— В том, что он — тупой школьник? — удивилась Вероника.

— Нет. Подобный уровень абстракций не свойствен детям. Ты назвала эти часы идиотскими, тупиковыми. Возможно, убийца так и считал. Тогда этот жест — плевок в лицо обществу, породившему подобную нелепость.

— У-у-у, да он — поэт, — усмехнулась Вероника.

— Люди без воображения не становятся серийными убийцами. — Тимофей опустил руки на колени, его взгляд впился в Веронику. — В какое время срабатывал будильник?

— Я… не знаю, — растерялась она.

— Как ты могла не спросить? Это ведь очевидный вопрос! — В его голосе зазвучало раздражение. Тимофей легко начинал злиться, когда не мог получить простейшей информации. К людям он относился примерно как к компьютерам, а уж компьютеры у него никогда не зависали и не отказывали в запросе.

— Ну извини, этот следак дал мне меньше двадцати минут! — развела руками Вероника. — Однако если он и завтра будет обедать там же, я с ним встречусь еще раз. Будем надеяться, он ценит в людях настойчивость.

Вероника промолчала о том, что Михаил Федорович, похоже, легко раскусил ее ложь. Он явно не повелся на сказку про двоюродную тетю и сбор информации для генеалогического древа. Старой закалки мужик… Люди, живущие сегодняшним днем, привыкли верить во все что угодно, потому что чудиков вокруг — вагоны. Но Михаил Федорович все еще жил «в тогда», сводя все новые реалии к привычным понятиям. Неудивительно, что Вероника, с ее плохо объяснимым интересом к делу двадцатипятилетней давности, прошла у него по категории «журналистка». И ведь что самое обидное — по сути-то он был прав. Несмотря на то что слово «видеоблог», скорее всего, бывшему следователю вообще ни о чем не скажет.

— И скажи на милость, зачем я написал тебе столько вопросов, из которых ты задала едва ли четверть? — продолжал гундеть Тимофей.

— Слушай, отвали, а? — вспылила Вероника. — Не нравится, как я работаю, — бегай на встречи сам!

Ей показалось, что в глазах Тимофея мелькнуло нечто, похожее на страх. Вряд ли он боялся потерять ее, как человека. Скорее уж — представил, сколько сил и времени убьет на поиск замены. И сколько лет будет к этой замене привыкать.

— Ладно, — смягчилась Вероника. — Попробуем что-нибудь улучшить.

Она поднесла телефон к уху и застыла.

Тимофей смотрел на нее, затаив дыхание. На его глазах свершалось великое чудо общения с внешним миром. Сам Тимофей без проблем звонил только ей, и то, как подозревала Вероника, минут по десять настраивал себя на этот поступок, разрывающий его стройную и ладную вселенную пополам.

После третьего гудка знакомый уже голос отозвался:

— Вы злоупотребляете моим терпением.

— И прошу за это прощения! — жалобно сказала Вероника. — Не успела спросить сразу, на меня вылилось так много информации, а я ведь не репортер, чтобы… В общем, вы не могли бы уточнить, в какое время срабатывал будильник?

— Что?

— Будильник. Вы сказали, что мою тетю нашли, когда будильник…

— Я помню, что я говорил, — перебил Михаил Федорович. — Пока еще, слава богу, не в маразме. Но у меня нет ответа на ваш вопрос.

— Но как же…

— Девушка, вы пересмотрели сериалов? Часы — это просто часы. Они отправлялись в ящик с уликами — и все.

— А отпечатки пальцев?

— О господи…

— Не бросайте трубку! — затараторила Вероника. — Пожалуйста! Время, хотя бы примерно? Ну… Утро, день, вечер?

Телефон издал короткий сигнал, говорящий о том, что разговор окончен.

— Козел, — прорычала Вероника, мигом перевоплотившись. — Как будто развалится слово сказать.

Тимофей встал со стула и, перешагнув угол кровати, подошел к окну. Замер, заложив руки за спину.

— Фомин явно не хочет с тобой говорить, но тем не менее согласился встретиться, — задумчиво сказал он. — Почему?

— А что ему еще делать? — огрызнулась Вероника. — «Пожру борща — посплю, вот и вся жизнь пенсионная».