Сигнализация

Среди ужасов «мёртвого дома» он впервые сознательно повстречался с правдой народного чувства и в его свете ясно увидел неправоту своих революционных стремлений. Товарищи Достоевского по острогу были в огромном большинстве из простого народа, и, за немногими яркими исключениями, все это были худшие люди народа. Но и худшие люди простого народа обыкновенно сохраняют то, что теряют лучшие люди простого народа обыкновенно сохраняют то, что теряют лучшие люди интеллигенции: веру в Бога и сознания своей греховности. Простые преступники, выделяясь из народной массы своими дурными делами, нисколько не отделяются от неё в своих чувствах и взглядах, в своём религиозном миросозерцании. Худшие люди мертвого дома возвратили Достоевскому то, что отняли у него лучшие люди интеллигенции. Как бы забытые церковью, придавленные государством, эти люди верили в церковь и не отвергали государство. И он почувствовал и понял, что перед этой высшей Божьей правдой всякая своя самодельная правда есть ложь, а попытка навязать эту ложь другим есть преступление.

Следовательно, из каторги он вынес то, что:

1. отдельные лица не имеют права навязывать обществу свои идеи;

2. общественная правда не выдумывается, а коренится во всенародном чувстве;

3. правда имеет значение религиозное и связано с идеалом Христа, в котором отдельная личность солидарна со всеми. «Были бы братья, будет и братство», – говорит старец Зосима у Ф. М. Достоевского.

Если этот общественный идеал Достоевского прямо противоположен идеалу тех современных деятелей, которые изображены в «Бесах», то точно так же противоположны для них и пути достижения. Там путь есть насилие и убийство, здесь путь есть нравственный подвиг, самообладание. А «самообладание заключается в дисциплине, дисциплина в Церкви».

4. Для достижения свободы потребен «труднейший труд православный», неустанное «самообработание» – что составляет сущность аскетики.

Старец и ослушник, идущий этим путём, движутся не от мира, а сквозь мир, вовлекая человека в религиозно-нравственное творчество «выделки» христианской личности. «Русский инок» становится главной фигурой у Достоевского, с ним связана оптимистическая динамика земной жизни. С иноком входит в мир мощная духовно-преображающая сила.

Поэтому, не смущаясь антихристианским характером всей окружающей его жизни и деятельности, Достоевский верил и проповедовал христианство, живое и деятельное, вселенскую Церковь, всемирное православное дело. Именно в этом ему раскрылся единственный смысл русской национальной идеи: солидарные личности несут в мир истину Христову.

«Да, назначение русского человека, есть, бесспорно, всеевропейское и всемирное. Стать настоящим русским, стать вполне русским, может быть, значит только стать братом всех людей, всечеловеком, если хотите» – писал Ф. М. Достоевский в «Дневниках писателя». И далее продолжал: «Указать исход европейской тоске своей русской душе, всечеловечной и всесоединяющей, вместить в неё с братскою любовию всех наших братьев, а в конце концов, может быть, и изречь окончательное слово великой. Общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христову евангельскому закону!».

Но, будучи религиозным человеком, Достоевский был вместе с тем и могучим художником, поэтому «в своих убеждениях он никогда не отделял истину от добра и красоты, в своем художественном творчестве он никогда не ставил красоту отдельно от добра и истины. И он был прав, потому что эти три живут только своим союзом.

Добро, отделенное от истины и красоты, есть только непреодолимое чувство, бессильный порыв, истина отвлеченная есть пустое слово, а красота без добра и истины есть кумир. Для Достоевского же это были только три неразлучные вида одной безусловной идеи. Открывшиеся в Христе бесконечность человеческой души, способной вместить в себя всю бесконечность божества, – эта идея есть вместе и величайшие добро, и высочайшая истина и совершеннейшая красота» – писал В. С. Соловьев. И действительно, истина есть добро, мыслимое человеческим умом, красота есть тоже добро и та же истина, воплощенная в живой конкретной форме. И полное ее воплощение уже во всем есть конец, и цель, и совершенство, и вот почему Достоевский говорил, что красота спасёт мир.

Но, к сожалению, его идеи, простые и ясные, остались не услышанными в XX в. Потребовался грандиозный историко-метафизический эксперимент тоталитаризма, приведший к гибели миллионов людей и разрушение почти всех сфер жизнедеятельности общества, чтобы избавиться от рационалистических иллюзий распространившихся в сознании значительной части людей XX в., прогрессизма, утопии построения на земле Царство Божия без Бога.

Великая война

Введение