Сигналы с Луны

Хоть они и не могут осознать, что мертвое тело одного из них будет вечно блуждать по Вселенной, жизнь должна продолжаться – наперекор всему! Она не терпит бездействия, даже если боль и скорбь по потерянному товарищу сковала ее на некоторое время.

Огромный механизм космической станции точно вращается словно часовой механизм, и если пульсирующий ритм однажды собьется – взаимодействие всех деталей снова запустит его. Его приводит в движение космическое сообщество людей.

Лишь в зимнем саду в внешнем кольце Космос-1 жизнь словно замерла.

Резкий солнечный свет пробивается сквозь специальный иллюминатор оранжереи во внешнем кольце, играет на сотнях зеленых растений, кустах с помидорами, побегах огурцов, головках салата и фасоли, проникает он и в тот угол, в котором между широколистной карликовой пальмой и апельсиновым деревом стоит кресло.

Петра Норштедт сидит бледная и безучастная в благоухающем зеленом великолепии. Но она не замечает его. Она перенесла слишком сильный удар.

Только сейчас, когда его больше нет, она знает, что любит его, этого великого, беспечного, бодрого юношу.

Только сейчас ей становится ясно, в чем она прежде не хотела признаться самой себе. Она так радовалась, когда получила новость о своем переводе на Космос-1. Конечно, больше всего ее радовало признание ее работы, но все-таки отчасти это была радость тому, что она снова увидит Нильса Йенсена на космической станции. Да, она так чудно представляла себе, как она будет стоять перед ним там наверху.

- Теперь, друг мой, - хотела она сказать ему, - садовница, которая выращивает цветы, в скором времени ждет от вас доклада об опытном саде, который вы собираетесь разбить здесь на Космосе-1.

Словоохотливый Нильс точно проглотил бы язык. Это было бы ее маленькой местью за его неучтивое замечание тогда после биологического конгресса. Сейчас она бы стерпела его насмешку, если бы этим можно было отменить все ужасные события последних часов.

У нее нет сил на то, чтобы приступить к работе. Все кажется ей слишком бессмысленным. Но все же она знает, что работа была бы лучшим лекарством.

Ее взгляд печально скользит по опытным культурам, которые ее коллеги посадили еще несколько недель назад. Они замечательно растут. Здесь она должна внедрять свои новые научные познания, применять свои методы ускорения роста.

Она знает, это сработает и таким образом будет вдоволь обеспечена растительная пища для людей на станции. Но у нее нет сил, внутри пустота. К чему все это, если один-единственный, по которому вся эта тоска, больше не может быть с ней!

В своем забытии она не слышит, как открывается дверь и она приходит в себя, только когда видит перед собой профессора Козлова. Его взгляд охватывает фигуру, сидящую на корточках, и он снова болезненно переживает потерю репортера.

Бывалому человеку не нужно никаких объяснений; если он даже не знал об этом раньше, печаль в темных глазах говорят ему.

Здесь может помочь лишь отвлечение и работа.

- Пойдемте, Петра, я покажу вам станцию, ваше новое поле деятельности! Вы удивитесь, увидев, сколько у нас здесь всего.

Петра послушно следует за ним. Они проходят большую оранжерею и попадают в прилегающее общее помещение.

- Это одно из наших клубных помещений, - объясняет профессор. – Вы его уже знаете. Мы специально поместили его во внешнее кольцо, потому что в следствие постоянного вращения кольца вокруг центрального шара возникает искусственная сила тяжести, которая – хотя бы примерно – заменяет нам привычную земную гравитацию. Вы можете находиться здесь, копаться в библиотеке, смотреть видео или смотреть телевизионные передачи с Земли.

Профессор проводит Петру все дальше, и постепенно ему удается встряхнуть ее. Она становится все более заинтересованной, задает вопросы.

Их путь ведет через машинное отделение с мощными агрегатами гелиоустановки и различным лабораториям.

Повсюду они встречают усердно занятых людей, которые внимательно измеряют и рассчитывают, проверяют и исследуют. Петра только сейчас полностью осознает всю сложность космической станции, огромные масштабы исследовательской работы, которая выполняется здесь во благо человечества, и она гордится тем, что тоже принадлежит к этому сообществу первопроходцев космонавтики.

Из внешнего кольца они попадают через одну из спиц огромного колеса в похожих на лифт салазках в центральный шар.

- Теперь я покажу вам мозг этого организма, или лучше: сердце, - улыбаясь поправляет себя профессор, - ведь мозг – это мы, кто работает здесь наверху. Нашим мышлением поддерживается работа всей системы, совершенствуется и развивается. Но сначала наденьте эту обувку.

Профессор показывает на угловатые предметы, которые стоят на полу рядом с дверью, похожие на лапти-переростки.

- Вы должны знать, - говорит он, объясняя, - что сила тяжести в центральном шаре почти равна нулю. Эта странная обувь – сильные магниты, которые прилипают к полу и таким образом заменяют силу тяжести.