Сияй. Детская поэма

Неосознанно предавая забвению, в момент «ухода в себя», так или иначе идущий, ежели его эмоции (мысли) не укрощены, вызывает следствием вспышку опасных, неконтролируемых энергетических всплесков недопустимых вибраций (эмоций), пронизанных сквозь призму человеческого тщеславия (эго-я), – опасного следствия по отношению к первичной природе или Вселенной (Богу), чьей (чьему) чужды инородные позывы самолюбия непобеждённого «эго-я».

Исконное состояние Вселенной исключительно одно – безмолвная красота неколебимого безмятежного покоя, и любая эмоция от человека (даже если она отрадная) вызывает волнение эссенции кристальных вод; что крайне недопустимо; (аккурат в прозрачную эссенцию добавить каплю не конгениального вещества) И при всём неведении человека (чьё не избавляет от ответственности) – это (эмоциональное колебание, или неоднородность с первичной материей) прежде пагубно влияет на его мировосприятие, вследствие невозможности обозревать мир нулевым взглядом или состоянием безумного (восприятия без логики) покоя.

Т.к. вероятнее идущий в нынешнем мировосприятии даже не понимает о том, что отрада, как и любая другая эмоция вызывает забвение или утрату со своим «истинным Я», отмечу, что негатив – безусловно опаснейшее, критическое, недопустимое, в сравнении отрадой, чувство; но при этом неконтролируемая отрада – не менее критичное явление. Ввиду того, что потенциальная созидательная сила, источаемая в момент веселья, направляется не в аналогичное русло (созидательное, вкупе вдохновенным чувством послевкусием), а бессмысленность – подпитку самолюбия непобеждённого «эго-я», вследствие слабой внутренней концентрации «в себе к миру»; аккурат эмоции страха, отрада вызывает кратковременное, пускай и радужное забвение, что для стремящегося к поиску самого себя недопустимо. Отмечу, что эта информация актуальна лишь для того, кто действительно хочет познать свою первичность, дойдя до конца, – пронять чувство свободы, победы над самим собой. Триумфальное чувство – сплошная отрада безмятежного, неколебимого спокойствия. И её прилежность не поддаётся ни одному распростёртому слогу…

Не на всё имеются научные объяснения. Поэтому просто прими сей факт124 за аксиому. Не отрицай того, что не познал, но будь готов. Некоторые вещи становятся очевидными лишь под покровом ночи. День для познания. Ночь – осознания. И однажды лженаука станет не псевдо, заместив все ныне существующие знания одним словом безмолвия – любви Вселенского покоя.

…6

Человек будет страдать, да так, что в конце концов, болезнетворно избавившись от груза125, – осознает, каким был глупцом. Или не осознает. И вновь оставшись ни с чем увидит поверхностную причину произошедшего. Ему будет тяжело смириться с потерей и осознанием того, что любой крах ценностей, вследствие непонимания необъятной воли Вышестоящего разума; чей мудростью непостижимой логики лишает или воздаёт человеку поделом лишь одной целью – приобщить к единству, но самим собой. Шагающему ритмом доверия к миру Вселенная воздаёт особенно, по-своему: уловимо лишь дышащему её свободой; дабы каждый раз доверительное чувство росло экспоненциально, закрепляя пройдённый этап, но глубинном уровне; вызволяя из темницы-сознания крупицу многомиллионного пазла свободы.

Остальные живущие в неведении, противившись закону мироздания, будут постоянно страдать, разочаровываться, скорбеть от утраты бессмысленных на фоне Вселенной вещей. Они просто этого не понимают. Точнее не могут понять, ввиду ограниченного мышления. Узкого при всей дальновидности. Серого при всей пестроте одеяний. Глупого при всей остроте мышления и красноречии. Незначительного при всей необъятности вечно пребывающего знания безмятежного покоя Вселенной. Они не знают каково дышать духом свободы побеждённого Я. И какова цена неосязаемого на ощупь явления, вследствие перемен внутреннего мировоззрения, а не внешне выросших крыльев…