Читаем Сияй. Детская поэма полностью

Мы ведь не ракету в космос запускаем, чтобы твердить о строгости правила, дозволяющего вздымать вверх. Везде могут быть ошибки. Даже в строгих, точных науках. Но все они, как ты мог догадаться отнюдь неслучайны. Люди живут по собственноручно созданным правилам. Аккурат разметке на дороге или знаку, запрещающему движение, они боятся нарушить то, чего в действительности нет. Это не призыв, а напоминание о том, что все запреты, установленные обществом поверхностные; и действуют в рамках субъекта, совершающего действие. Всё относительно. Но разве знак пешеходу помеха? А догма, твердившая о Божественном истинна? А почём им знать, как было верно?..

Априори – знание человека о самом себе ничтожно настолько, насколько видение муравья о потенциальном, сокрушительном, стоящим перед ним в лице непреодолимой преграды, – ничего не представляющей для человека. Люди живут ценностями, пребывающими здесь вечно, вследствие их передачи от поколения к поколению. Устоявшееся безвозмездно отдаётся в пользование несведущему, дабы тот, ежели вовремя не образумится – передал новому, созданному по своему подобию.

Шагая в никуда, стремительно развивают технологии, ещё пуще уводящие от истинности. Или от взгляда не очернённого блудной эмоцией ума. Живущий в неведении никогда не вкусит плода с древа осознанности ежели продолжит его «удобрять» второсортной эссенцией лжи. По отношению к самому себе и чувству свободы по праву принадлежавшему исключительно ему, вследствие познанной природы своего Я, или раскрытию Божественного замысла/потенциала, но внутри себя.

И вместо того, чтобы сыскать причину болезни в ошибках прошлого или настоящего, изучив кущу священных писаний, твердивших в один голос об одном и том же, – люди изобретают различные изощрённые методы борьбы с самой природой. Инфекцией, болезнями, дефектами. Безусловно, знание, побуждающее их к действию – от Вселенной. Но ведь это их воля – ступать в никуда, борясь с тем, чего нет Пропасть не спасёт твоя «Я» ежели ты намеренно решишься прыгнуть. Выбор всегда за идущим. Вверх, во имя Высшего смысла с природой заодно, – к возможному Триумфу победы над собой и своим «эго-я», либо тропой иллюзорной реальности и мнимых ценностей, установленных несведущим обществом.

Уверяю, если бы близился конец света, каждый в одночасье устремил б свой взор туда, куда до этого не смел.21 Весь мир бы замер в ожидании чуда, припав прискорбием к колену. И лишь преданный дитя, с улыбкой на лице шагал бы в глубь – навстречу реальности, той не страшась, суть предвкушая приключения…

|PLAY|

<p>Помни!</p>

Лучшего чувства, как непрестанного доверительного отношения к миру, преследующего во всём развитие быть не могло. Человек низшее существо цепи эволюции метаморфоза Вселенной. Меньшее, что он мог при жизни – достигнуть возможного апогей состояния осознанности, сотворив осязаемое на лад «как невозможное», – во имя побуждения остальных прибегнуть к тому же. Пора нового эон состояния преследует именно эту цель: коллективное, побуждающее к действию, цепной реакцией, во имя всех остальных.

Вследствие безмолвного понимания о том самом распростёртом, греющем в лютый озноб чувстве, заверяю: её22 дети в скором обретут особое чувство любви, именуемое тонкой вибрацией, созерцающей спокойствие, созидающей умиротворяющие состояния осознанности. Вернут первоначальное состояние изменённого сознания, в котором обязан пребывать каждый живущий человек.

Вследствие сформировавшихся ценностей, передающихся от поколению к поколению, и стремлению с отрочества к благам материального в ущерб духовного, ввиду неведения о том, как оно выглядит, вкупе оперирования догмой, как основной демонстрирующей причастность к духовному, но увы, лишь к язычеству23, – человек добровольно «срастается» с миром фауны и его инстинктами настолько, что неосознанно становится заложником эмоций, потребностей и установок ума априори низших ценностей; благоприятных для неразумного, но не того, кто являлся высшим звеном цепи.

Закон, созидающий реальность един для каждого, и не допускает возникновения агрессии к объекту, даже её заслуживающего. Милосердие, вкупе пониманием, но не жалостью, или состраданием (контроль своих эмоций крайне важен) – во имя развития, в т.ч. и себя. В момент, когда ты оказываешь жест ближнему своему, процесс превалирования чувства искренности над возможной неукрощённой гордыней крайне благотворно влияет на грядущее состояние восприятия мира в котором нет зла, лжи, лицемерия, корысти, вожделения; в т.ч. потребности в чём-либо ином, как не чувстве любви – вдохновенного состояния, созидающего целые миры, в т.ч. и метагалактического пространства.

Главное не дозволить сломить волю истинного "Я" идеалистическим, эгоцентричным "всезнающим" рабовладельческим зовом окружения. Иначе так и останешься у подножия горы «всезнания», иллюзорно утопая в том, чего нет – несбыточных грёзах о мнимом, в т.ч. якобы поджидающем «ЗА»:

Перейти на страницу:

Все книги серии Богема. Безлетная поэзия

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература