Сияй

– Что-то мне больше не хочется на этот аттракцион. – Еще немного, и я рисковала расплакаться прямо на месте.

Девушки были так поглощены разговором, что даже не заметили, как я вышла из очереди. Джейсон – за мной.

– Эй-эй-эй, – позвал он, но я шла так быстро, что ему пришлось за мной бежать. – Все в порядке?

Он что, серьезно?

– Тебе правда нужно задавать мне этот вопрос? Ты разве не слышал, о чем они говорили?

Он понимающе закивал.

– Ну да. Сложно, когда люди судят твое выступление. И легче обычно не становится. – Джейсон приобнял меня за плечи и подвел к лотку с едой. – Но я знаю, что тебя подбодрит. Карамельный попкорн!

А?

Я моргнула. Как быстро он перевел тему! Он разве не понял, что дело не в чужом мнении… Дело в том, насколько сексистскими были их высказывания. Они облизали Джейсона с ног до головы, но нас с Миной смешали с грязью. Я открыла рот, чтобы возразить, но передумала. Джейсон ведь так отчаянно пытался меня развеселить, тараторил без умолку, купил самое большое ведро попкорна. До недавнего момента день был практически идеален, и я не хотела все портить. Это ведь наше официальное первое свидание.

Так что я проглотила свою тираду и закинула в рот горсть попкорна.

– Мне нужно представить тебя еще одной женщине в моей жизни.

– Прости, что?

Позже вечером мы с Джейсоном шли по тихому кварталу, в котором я никогда не бывала: он клялся, что здесь нас никто не узнает даже после того, как мы смоем краску.

Мы подошли к крытому лотку, владельцем которого была пожилая тетушка, одетая в красный фартук и сеточку для волос: тут продавали рыбные пироги, токпокки, мини-кимбап[33] и соджу. Воздух в маленьком баре полнился запахами классической корейской кухни, я сделала глубокий вдох, и мой желудок тут же заурчал.

– А, мой любимый покупатель, – радостно поприветствовала она Джейсона и потрепала его по щеке. – Ты уже несколько недель не заглядывал! Совсем отощал.

– Анненхасэе. – Он поклонился, а потом встрепенулся, посмотрев ей в лицо. – Имо[34], клянусь, ты с каждым разом все моложе и моложе. В чем твой секрет? Если так и дальше пойдет, бар будет полон юнцов, умоляющих о свидании.

Она засмеялась, усадила нас на пластиковые стулья и выдала по тарелке токпокки и по рыбному пирогу.

– Ах, льстец. Давай ешь. Ешь, и твоя хорошенькая девушка пусть тоже ест.

Джейсон подмигнул мне, а потом повернулся к продавщице:

– Девушка? Думаешь, это моя девушка? Ох, имо, ты меня ранишь! Ты ведь знаешь, мое сердце принадлежит тебе одной.

Она закатила глаза.

– Айгу, глупый мальчишка. Знаю я, чего ты хочешь.

Женщина потянулась за тарелкой с тунцовым кимбапом – в ролле был пряный консервированный тунец, листья периллы, крабовые палочки, желтый редис, морковь, яйца, шпинат и корень лопуха – и поставила ее на наш стол.

– Теперь ешьте, оба. – Она одарила Джейсона улыбкой и вернулась за импровизированную стойку.

Я откусила от пирога, и по моему телу разлилось тепло. Джейсон ухмыльнулся:

– Ну что, нравится тебе тут? Классное место, да? Кимбап не забудь попробовать, лучший в Сеуле.

Я улыбнулась и кивнула. Но даже вкусная еда не могла заставить меня забыть о том, что случилось в «Лотте Уорлд». Важно не то, что именно сказали эти девицы. Важна реакция Джейсона. Вернее, ее отсутствие.

Я покачала головой и откусила еще пирога.

Забудь об этом, Рейчел. Наслаждайся этим днем. Не устраивай сцену.

– Тетушка! – закричали с соседнего стола. – Еще соджу!

Мы с Джейсоном повернули головы: за столиком сидели три девушки, перед ними стояли тарелки с куриными ножками и омлетными роллами. Одна из девушек явно напилась: она глотала соджу прямо из горлышка, ухватившись ногтями за зеленую бутылку.

Я замерла. Где-то я видела эти ногти…

Семнадцать

Прямо перед переездом в Сеул я отвела Лию в кафе-мороженое в квартале от нашей квартиры. Была зима, и умме мы сказали, что пойдем в библиотеку через дорогу, но Лия хотела «попробовать еще одно мороженое, чтобы запомнить Нью-Йорк», и я сдалась, как и всегда. Времени у нас было немного, но Лия заказала самый большой рожок и тут же его проглотила, размазав клубничное мороженое по всему лицу.

Именно об этом я вспоминала, когда глядела сейчас на то, как Кан Джина запихивает в рот куриную ножку и по ее подбородку течет острый соус. Она жевала так яростно, что я почти чувствовала, как жареное мясо хрустит у нее на зубах, – это явно вкуснее любой курицы, которую можно попробовать в Нью-Йорке. Она запила еду глотком соджу и утерла рот тыльной стороной ладони. Подруги пытались ее притормозить, но она только отмахнулась.

Поверить не могу, что это действительно она.

– Это что… – раздался голос Джейсона. Он был потрясен не меньше меня.

И вдруг Джина повернула голову и посмотрела прямо на нас. То есть куда-то за меня – из-за выпитого соджу ей, похоже, было сложно сосредоточиться. Одна из девушек попыталась вырвать у нее бутылку, но она закричала:

– Мое! Нельзя.