Сияющий Angelus Mortis (СИ)

Дей устало улыбнулся старику, а в голове шепотом пронеслись слова матери: «Никому не говори кто ты, ведь ты — воплощение греха».

***

Жаркие языки пламени вырвали Дея из воспоминаний. Невыносимая боль сковывало все тело, но парень терпел. Собравшийся на казнь народ разочарованно свистел. Он жаждал услышать крики агонии, но Дей молчал.

— Ведьме не больно! — прорычал кто-то из толпы.

— Палач в сговоре! Огонь ведьму не обжигает!

Люди начинали перешептываться. Мужчина в маске растерянно посмотрел на стоящего рядом Джодока, который, как и все присутствующие, был изрядно разочарован.

— Если они не получат то, что хотят, ты будешь гореть здесь следующим, — сквозь зубы процедил Джодок и окинул Дея презрительным взглядом.

— Но что я могу сделать?

Джодок вновь посмотрел на Дея и достал из рукава маленькую стеклянную бутылочку.

— Плесни ему в лицо этим. Но не промахнись, — тихо ответил мужчина, протягивая палачу пузырек.

— Что это?

— Святая вода, — усмехнулся Джодок и сложил руки на груди.

Мужчина пристально оглядел сосуд и открыв пробку подошел ближе к костру. Крик пронесся эхом по площади. Толпа теперь была удовлетворена. Она наконец-то могла видеть и слышать то, чего так долго жаждала — мучения ведьмы. Мелкие капли жидкости, что выплеснул палач, разъедали кожу. Терпеть боль Дей уже не мог. В душе он проклинал всех за то, что ему приходиться испытывать нечто подобное. Его крик нарастал, становясь все громче, напоминая рык раненого зверя. Когда тело Дея обмякло, толпа затихла.

Над площадью появились свинцовые тучи. Раздался раскат грома и на землю упали первые капли дождя. Он начинал набирать силу, будто стараясь потушить пламя, в котором горело тело несчастного. Площадь начала пустеть. Толпа зевак стала разбегаться по домам. Кто-то в ужасе кричал, что дождь вызвала ведьма, а кто-то с сожалением ворчал о том, что закончилось представление.

— Господин Джодок? — растерянно проговорил палач, впервые видя нечто подобное.

— Сними его, когда пламя потухнет и отнести к тайному ходу. Если эту тварь не берет огонь, то что нам мешает лишить его головы или утопить, когда он очнется?

С этими словами, Джодок направился в сторону церкви. Палач остался один на один с ведьмой.

— Надо было мать слушать и идти мясником работать, — проворчал мужчина, подойдя к потухшему сухостою.

Сняв измученное тело Дея со столба палач оттащил его в сторону, положив на земле. Парень не подавал признаков жизни, но мужчина все же решил убедиться. Он приложил пальцы к горлу юноши и прислушался к своим ощущениям, пытаясь прощупать пульс. Сердце Дея не билось и палач с облегчением вздохнул.

— Надо будет сказать этому безумцу, что паренек уже мертв, — пробубнил себе под нос мужчина. — Он же не будет ради забавы приказывать обезглавить и без того бездыханное тело.

Произнеся эти слова, палач на мгновение задумался. Потом тряхнул головой, отгоняя прочь от себя странные мысли. Выпрямившись в полный рост, он подтянул тело Дея, чтобы взвалить его на плечо и отнести. Но оно не поддавалось, будто сопротивляясь.

— Да что же это, — проворчал мужчина и тут же с ужасом отпрыгнул в сторону.

Дей резко открыл глаза. Обожженная поверхность на его теле начала медленно приобретать прежнюю гладкость. Там, где кислота коснулась лица, на костях нарастало мясо, покрываясь кожей. Палач не мог поверить своим глазам. Он рухнул на колени, не в силах отвести взгляд. К его горлу начал подкатывать ком, а живот скрутило в рвотных позывах.

Когда регенерация была закончена, парень медленно поднялся. Не обращая внимания на застывшего от ужаса палача, он осмотрел себя. Незнакомец не соврал. Увечий почти не осталось, если не считать той части лица и шеи, которые прежде были покрыты грубыми складками от ожога. Но была еще одна особенность, которая поразила Дея. Сердце больше не стучало. Вместо него, он ощущал легкую пульсацию какого-то инородного тела.

— Значит после первого сожжения во мне билось уже не сердце.

— Отпусти меня, демон. Я лишь выполнял приказ, — взвыл палач, обратив на себя внимание Дея.

Дей пристально посмотрел на мужчину, который от страха вжал голову в плечи и осунулся, стараясь занимать как можно меньше пространства. Ах, если бы он мог, то с превеликим удовольствием и вовсе испарился.

— Не я судья тебе и твоим деяниям, — спокойно проговорил парень. — Но вот одежда мне бы не помешала.

Палач нервно закивал головой и скинув с себя рубашку протянул ее Дею.

— Все что угодно, только позвольте уйти.

— Я тебя и не держу, — проговорил Дей, надев, любезно предоставленную мужчиной, одежду, которая была ему довольно велика. — Но прежде чем ты убежишь, скажи, где мой зверь. Я знаю, что до сожжения он был на площади.

— Спасибо, — протараторил дрожащим голосом мужчина. — Вашего пса, Джодок приказал отвести в пыточную.