Сияющий дракон

Архаичный дизайн капитанского мостика ограничивал естественное зрение Телдина, но с его расширенными чувствами он мог видеть, как речной порт быстро исчезает. Через несколько мгновений торговый астероид под ними превратился в странную каменную глыбу, а затем в один из многих глыб, которые цеплялись за корни небесного растения, известного как «Иггдрасил Чайлд». Это была причудливая конструкция, но Телдин не сомневался, что образ в его сознании отражал реальность под кораблем. Несмотря на его недавние путешествия по дюжине миров и через чудеса дикого пространства, воображение Телдина не было способно осознать такое место. «Гарден» был всего лишь корнями «растения», и выглядел он как клубок бусин странной формы, которые нанизал какой-то гигантский ребенок и, устав от них, отбросил в сторону. Или, может быть, как молодой картофель, вырванный из почвы, с маленькими, цепкими клубнями.

— Интересно, где остальные части растения, — лениво произнес Телдин.

— Ну, этого нет на звездных картах, сэр, — ответил Гектат Кир со своей обычной склонностью к преуменьшению.

Невольный юмор навигатора вызвал на лице Телдина быструю улыбку. Услышав некоторые легенды о «Иггдрасил Чайлд», он понял, почему это было бы трудно изобразить. Говорили, что это небесное растение настолько велико, что охватывает не только миры, но и другие уровни существования. Это было настолько далеко за пределами понимания Телдина, что от одной мысли об этом у него кружилась голова.

Корабль слегка вздрогнул, проходя через границу атмосферы «Гардена». Как всегда, Телдин был поражен непроглядной чернотой дикого пространства. Там, на Кринне, он думал о ночном небе, как о черном. Но с тех пор он осознал, что тысячи оттенков лежат между чернотой дикого пространства и полуночно-синим небом, которое он видел на своей родной планете.

В две склянки Телдин передал управление Клемнеру, младшему жрецу Птаха. Он спустился вниз, в маленькую столовую, желая узнать, действительно ли хвастовство Рослума было основано на реальности. Он был поражен праздничной атмосферой, которую создал аперуза. Столы на камбузе были сдвинуты в дружную группу. Разговоры были приглушенными и отрывочными, когда члены экипажа поглощали свежую рыбу и овощи, еще теплый хлеб, прямо из духовки, и липкое кондитерское изделие из слоеного теста, сухофруктов и меда. Рослум расхаживал по комнате, как радушный хозяин на хорошо организованной вечеринке. Телдин быстро наполнил поднос и сел.

— Присоединюсь к вам, сэр?

Телдин посмотрел в худое, серьезное лицо Гектата. Он кивнул, и штурман, поставив свою наполненную тарелку на стол, сел в кресло напротив Телдина. — Вижу, вы одобряете нашего нового повара, — сухо заметил Телдин.

Заметив печальное выражение лица Телдина, полуэльф спросил: —  Какие-нибудь сомнения, сэр?

— Всегда, — признал Телдин с оттенком грусти. Он не мог позволить себе доверять даже тем, кто казался заслуживающим доверия, а цыганский «король» вряд ли подходил для этого.

— Ходят слухи, что Рослум заварил партию эля, — сказал Гектат, раскладывая  перед собой любимое лакомство Телдина. — Он не может быть таким уж плохим, сэр.

Телдин поморщился — незаметно, как он надеялся, — и ответил полуэльфу мимолетной улыбкой. Отношение Телдина к эльфам было испорчено серией неудачных опытов, и по какой-то причине черты лица Гектата приобретали определенно эльфийский оттенок, когда он улыбался. — «Слава богам, что он делает это не так уж часто», — с усмешкой подумал Телдин.

— Рослум кажется достаточно симпатичным, — осторожно сказал Телдин, удивляясь тому, что ему может нравиться человек, который так откровенно эгоистичен.

— Но...?

Телдин пожал плечами, пытаясь облечь свои сомнения в слова. — Похоже, у этого человека нет никаких убеждений, — начал он. — У большинства людей, хорошо это или плохо, есть определенный набор принципов, которые управляют их действиями. Из того, что я видел до сих пор, я должен сказать, что Рослум действует на чистом эгоизме. Как можно отправляться в поход с человеком, который будет следовать за господствующим ветром, несмотря ни на что?

Улыбка полуэльфа исчезла, и он опустил глаза. Долгое время он сидел, молча, забыв о еде.

— В чем дело, Гектат? — наконец спросил Телдин.

— Иногда, сэр, оставаться на выбранном курсе, несмотря на ветер, может быть опасно. Есть такая вещь, как слишком сильная привязанность к убеждениям, — мягко сказал штурман. Ничего не объясняя, он поднялся и вышел из камбуза, оставив Телдина безучастно смотреть ему вслед.

Глава третья

Текура еще глубже вжалась в купол иллюминатора, привлеченная суровой красотой мира внизу, окруженного диким пространством, словно огромный опал на фоне черной бархатной ткани. Кружащийся узор белых полос на поверхности шара очаровал ее, хотя это, вероятно, указывало на то, что их ждет ошеломляющая метель. Намереваясь поделиться красотой, эльфоподобная женщина оглянулась на трех офицеров корабля.