Сияющий вакуум (сборник)

Человек на том конце провода повесил трубку и заснул. Через неделю на стадионе во время поединка «Спартака» и «Крыльев Советов» болельщики «Крыльев» сбросили его с ремонтирующейся трибуны. В больнице не соблюли необходимой стерильности, и ноги пришлось ампутировать. А через полгода он подъехал на своей инвалидной тележке к новому забору и вывел низко, как могут только дети: «Спартак» — чемпион!..» Мел крошился в его руках, а глаза были полны слез.

Повесив трубку, Денис Александрович открыл книгу на другом месте. Здесь автор от первого лица описывал атомную катастрофу в мире, где каждый человек все может.

«Прямо на моих глазах, — писал он, — выросли два бетонных бункера, и их через мгновение смело, как былинки. Основная масса народа (а мне все хорошо было видно) заметалась, заворачиваясь в истерической давке паники. Было много искаженных лиц, все они сгорели. То, что все погибли, не имело, конечно, никакого значения, потому что кто-то, начитавшийся Федорова, взял и оживил без исключения абсолютно всех погибших и умерших. Несколько человек построили над собой прозрачные колпаки силового поля, но и они не выдержали ядерного натиска. Я сам пожелал всего-навсего, чтобы то здание, в котором я нахожусь, никак не пострадало и не было подвержено радиации. Правда, я чуть не ослеп от вспышки, но вовремя успел пожелать сварочные очки.

И представьте мое восхищение, когда в самом эпицентре взрыва сквозь эти очки я увидел изящного молодого человека в сером дорогом костюме, с пышной шевелюрой пшеничных волос. Улыбающийся и веселый, он смеялся над чем-то, предложенным ему газетой. С газетой в руках на скамеечке в эпицентре взрыва он не сделал себе даже колпака, а просто пожелал остаться цел и невредим.

Минут через десять город уже кое-как восстановили, и над крышей, лавируя между зависшими над землей ядерными бомбами (их было много, круглые такие, черные), над крышей института опять закружились птички…»

И опять зазвонил телефон.

— Психиатрия по телефону! — сказал Денис Александрович в мембрану.

— Что со мной было? — хрипло спросила трубка. — Проснулся — и ничего не помню!..

— Успокойтесь! — посоветовал Денис Александрович.

— Как же я могу успокоиться, если я ничего не помню?! — удивилась трубка.

Человек этот действительно ничего не помнил. А напомнили ему, что произошло, только на следующий день, когда он пришел на родной завод. Его арестовали, и в кабинете следователя он услышал захватывающую историю о том, как один пьяный нанес другому пьяному семнадцать ножевых ран из-за пустой пивной кружки. Сделал это в гуще народа, в пивной и спокойно ушел домой, где лег спать и все забыл.

— Что ж они, гады, смотрели-то?! — спросил он у следователя, быстро записывающего показания с его слов. — Что ж смотрели-то? Я-то уже хорош был, а они?! Люди называются теперь, после этого!..

— Успокойтесь! — сказал Денис Александрович. — «Спартак» — чемпион!

Не успел он открыть книгу, как опять раздался звонок.

— Мне приснился ад! — тихо сказал молодой мужской голос. — Мне только что, минуту назад, приснился ад!..

— Успокойтесь, — сказал Денис Александровичи — Успокойтесь.

В романе Эрвина Каина никто не мог никого убить. Человек, убивший другого человека, попадал в субъективную реальность. Ему самому казалось, что все продолжается и труп перед ним, тогда как на самом деле он сам становился практически трупом, впадая в бесконечную, совершенно реальную галлюцинацию. В объективном мире он лежал с окаменевшими мышцами. Герой пробовал рубить такого человека топором. Ничего не вышло. В конце романа все улицы были полны такими живыми трупами. Между галлюцинирующих ходили дети и несколько стариков, самым страшным ругательством было слово «гад», а на всех заборах было написано: «Не убий!»

— Психиатрия по телефону! — сказал он в трубку.

— Вот те на!.. И действительно!.. — отозвался ехидный женский голос. — Клюнуло!..

— Успокойтесь! — сказал Денис Александрович — Успокойтесь!

— А я думала, это все вранье! А нате вам, оказывается! — сказал женский голос, и было слышно, как еще кто-то рядом, на том конце провода, захихикал.

— Успокойтесь! — сказал Денис Александрович.

— Знаете, не могу! — отозвалась абонентка.

— Почему? — спросил Денис Александрович.

— Смешно. — И она прыснула в трубку. — Нет, ей-богу, вы существуете и советуете успокоиться!.. И вот интересно, успокаиваются?

— Успокойтесь! — сказал Денис Александрович. Ему чертовски хотелось познакомиться с обладательницей ехидного голоса, но инструкция строго запрещала использование служебного телефона в личных целях.

— А сколько вам платят? — спросила она.

— Семьдесят, — неожиданно признался Денис Александрович, закуривая очередную «Мальборо». — Семьдесят рублей в месяц.

— И так на семьдесят рублей и живете? — поинтересовалась девушка.

— Успокойтесь! — сказал Денис Александрович. — Успокойтесь!